Северный страж
Шрифт:
Кирша испуганно отшатнулся и открыл глаза, недоверчиво разглядывая руку.
— Сиди-сиди, почти всё уже, — успокоила ведунья. — Только тряпицей чистой закроем, и можешь идти.
Ловко обмотала руку, вложила кусочек можжевельника и завязала поверх тугой узелок. Ласково потрепала курчавую макушку и коротко напутствовала:
— Ну вот и всё. Если болеть не будет, придёшь через седмицу. А как жар появится, то не жди, сразу прибегай. Всё понял?
— Да понял-понял, — недоверчиво пошевелив пальцами, Кирша обрадованно просиял. — Благодарствую, бабушка!
— Не меня благодари,
Внутренне обмерев, Кирша повернулся и поднял несмелый взгляд на чужака. Страшные белые глаза снова стали самые обычные человеческие. Разве что всё равно какие-то подозрительно зелёные.
— И тебе благодарствую, Олекший, — запнувшись, неуверенно выговорил странное имя.
Гертруда перевела.
— Да ерунда, — отмахнулся Алексей. — Всегда пожалуйста. Только ты давай уж с топором там всё-таки поосторожней.
— Ну всё, беги-беги, — поторопила Гертруда. — Родители там уже поди совсем все извелись.
Проследив за счастливым пареньком, Алексей устало плюхнулся на скамью.
Что ж. Можно поздравить с настоящим первым пациентом. Конечно, не совсем так, как представлялось, но тем не менее самая настоящая операция.
И всё-таки, что это было? Ни боли, ни крови. Мечта любого хирурга. Что-то похожее, кажется, есть только у филиппинских хилеров, да и то на самом деле жульничество чистой воды. Якобы даже полостные операции одними руками делают. Никаких тебе инструментов и анестезии. И убедительно так получается. Пальцем хлоп в пупок. Щёлк, кровища, кусочки органов. На отчаявшихся людей производит довольно сильное впечатление. Бизнес прямо цветёт и пахнет. Именно что пахнет, причём очень дурно. И как только совесть позволяет дурить отчаявшихся людей и брать деньги? Ведь на самом деле просто теряется драгоценное время, а нормальные врачи потом хватаются за голову. Хотя что с них взять, на Востоке совсем другой менталитет, впрочем, наверно, как и везде сейчас. Если человек хочет быть обманутым, надо ему в этом всячески помогать. Особенно доверчивым иностранным туристам с толстыми кошельками…
Тем временем, похозяйничав у печи, хозяйка принесла на стол дымящийся горшок. Разлила сбитень в чашки и уселась напротив.
— Вижу, вы всё ещё в смятении… Да, про рану его всё верно заметили. Пусть пока она в нави побудет. Это ненадолго, парень он ещё совсем молодой. Через день-два его естество всё равно своё возьмет, и рана полностью вернётся в явь. Но с нею придёт и боль. А вот со стариками приходится хуже, — тяжело вздохнула. — Не хочет тело само в явь возвращаться. Не зарастает потом, и всё тут. Вот и тысячу раз подумаешь, лечить их так или не лечить… Впрочем, думать всегда надо. Молодой, старый, неважно, живая кровь в нави всех духов манит. Видели, как котейка ваш встрепенулся?
Алексей заинтересованно кивнул.
— Вот. Это хорошо, он ещё дух смирный. А вот ежели бы дом на плохом месте стоял, тут бы, кровь почуяв, их целое сонмище проявилось. И тогда туго бы пришлось Кирше, да и всем нам. Поэтому, как бы ни заманчиво было, нельзя такими вещами просто так баловаться. Место должно быть чистое, светлое, вот как это,
— Нет, — Алексей с сожалением покачал головой. — Вроде ничего такого особенного. Место как место.
— Ничего, не всё сразу, — Гертруда неспешно пригубила из чашки. — Со временем придёт и это…
Замолчав, задумались каждый о своём.
— Знаете, — поделился Алексей. — Я вот тут всё думаю… Почему у нас нет такого? Все эти духи, лешие, скорее из области сказок.
Гертруда снисходительно усмехнулась.
— Сказки? Да, пожалуй, отчасти и верно. А объяснение тому, я думаю, самое что ни на есть простое. Металл. Почему-то поначалу от вас им за версту веяло. А для духов нет ничего страшнее, особенно серебро. Потому как что в яви, что в нави, он везде одинаков. Для нас он всего лишь тяжёл и неприятен, а они его почему-то, уж простите за каламбур, и на дух не переносят.
— Металл? — задумчиво глянул Алексей. — Очень даже может, быть. У нас без него никак. Пожалуй, вся земля им опутана.
— Так уж и вся? — усомнилась Гертруда. — Нешто такое возможно?
— Ещё как! Даже дно морское. Уж сколько железного хлама там валяется, вы не представляете. Кстати, даже и в космосе, — Алексей многозначительно кивнул наверх.
— Боже мой! — ахнула Гертруда. — На небесах?
— Да что небеса, — загорелся Алексей. — Даже выше! На Луне железные аппараты есть, на Марсе. Несколько даже улетели далеко за пределы.
Гертруда как-то сникла.
— Ну вот, какие там духи… Тяжело, наверно, у вас жить. Там где дух есть, и человеку место найдётся. Ещё волхвы так говорили.
— Да как сказать, — замялся Алексей. — С одной стороны, легче, чем тут, а с другой — и тяжеловато, наверно. Просто много нас очень, шесть с половиной миллиардов. Отсюда и все проблемы…
Гертруда в ужасе схватилась за щёки и покачала головой.
— Сколько-сколько? Шесть милли… Даже представить себе такую прорву не могу.
— Ничего, — усмехнулся Алексей, — живём…
Гертруда на миг зависла и как-то напряглась.
— Плохо. Что-то случилось, Алексей. К дому идут люди. С железом.
— Люди? — Алексей стремглав кинулся к ружью.
Вот чёрт! Ещё какие-то люди с железом. Если это викинги пронюхали про избушку, пиши пропало. Наверняка кто-то из местных сдал. Попробуй, вот так без наводки найди избушку в такой глуши. Если не совсем дураки, в этот раз наверняка будут хитрее. Никаких разборок на топорах. Дверь подопрут, запалят крышу, и всё, конец котёнку. От угарного газа и огня никакое колдовство не поможет, и отстреляться тоже особо не дадут, окошко с гулькин нос… Чёрт, чёрт!
— И много их там?
— Пока не могу разобрать. Слишком далеко, не вижу образ.
— Ничего-ничего, — Алексей лихорадочно рассовал гильзы по карманам, — как-нибудь прорвёмся. Чёрт, только жалко патронов маловато осталось…
Тихонько приоткрыл дверь и глянул в щель. Вроде никого.
Где-то вдалеке тревожно застрекотали сороки. Да, похоже, и правда кто-то идёт. Эти тарахтелки просто так орать не станут… Ладно, идут, и пусть идут. Главное, первого завалить, остальные, глядишь, и задумаются.