Сейчас и на земле. Преступление. Побег
Шрифт:
Он зло засмеялся, бросил свой бильярдный кий на стол и вышел.
Док закусил губу. Он какой-то момент оставался на месте, а потом с каким-то унылым безразличием обогнул стол
Перед Кэрол был разложен портативный бар. Он молча сел возле нее, а она молча налила ему выпивку; ее взгляд был теплым и сочувственным.
— Он так грубо с тобой обошелся, Док. Мне жаль.
— Да ладно. — Док вздохнул. — Надеюсь, с тобой он не вел себя так же гнусно, дорогая.
— Мне нет дела до себя. Меня отчитывали знатоки своего дела. Но такой человек, как ты, человек, которого все всегда любили...
Она погладила его по руке, утешая, и Док повернулся к ней с задумчивым удивлением.
— Ты знаешь, — сказал он, — я верю, что ты на самом деле меня любишь.
— Люблю тебя? — Она нахмурилась. — Еще бы! Конечно люблю. А ты меня разве не любишь?
— Да. — Док неторопливо кивнул. — Да, Кэрол, как ни странно, я очень сильно тебя люблю. Всегда любил, и всегда буду любить,
— И я бы не смогла. Я... О, Док, Док!
— И это ничего не меняет, ведь так, Кэрол? Или меняет?
— Меняет? — Она утерла глаза носовым платком. — С-ска-жи мне, что да, Док, и я скажу тебе, что да. И что это, черт возьми, изменит?
Док неопределенно кивнул. Он снова наполнил их стаканы. В большой башне дворца огромные часы начали отбивать двенадцать часов. А в бальном зале оркестр заиграл мелодию «Дом, милый дом».
— Ну что же, — сказала Кэрол. — Сдается мне, что дело движется к концу, Док.
— Да, — согласился Док. — Движется к концу, Кэрол.
— Ты! — сказала она, и ее голос внезапно стал злым, напуганным, измученным. — Я пью за тебя, Док, милый!
— О, как это мило с твоей стороны! — Док дотронулся своим стаканом до ее стакана. — Будь что будет!
— За тебя! За тебя и наш успешный побег!
— И за тебя, дорогая, — сказал Док. — И еще за одну такую победу.