Сейчастливая девочка

Левина Лана

Друзьям он говорит: «У меня родилась дочка», – и при этом гордо приподнимает голову. Кажется, ему просто забавно носить статус отца.

Но я не сержусь. Мне нравится любое его внимание. Все-таки папа – это дополнительный источник любви, которой в моей жизни пока не так уж и много.

Сейчас я думаю, что чем больше источников, способных дать тебе любовь, тем ты счастливее. Поэтому стараюсь нравиться ему – свечу своим внутренним солнцем, лишь бы папа ещё минутку задержался над моей кроваткой. Когда он отходит, я протестую, сопровождая протест хныканьем. Иногда это помогает, папа

берёт меня на руки. В эти моменты он выглядит огромным добрым атлантом, его ладонь размером с мою голову. Он очень сильный, как Бог.

Потом, повзрослев, я пойму, что вывод про количество источников любви был ошибочным. Я соберу их множество, не разобравшись в качестве.

Псевдолюбовь, которую я получу от людей, будет слишком дорого стоить. В какой-то момент она превратится в яд, а восстановление будет тягостным и долгим.

Человек должен опираться на любовь внутри себя. Искать и взращивать её, потому что лишь она настоящая. Если внутри нас полно дыр, нам всегда будет недостаточно любви, внимания, подарков, слов. Дыры можно залатать только изнутри, поэтому так часто мы слышим о любви к себе.

Самое печальное здесь то, что сколько ни делай для такого «дырявого» человека, всё будет улетать в эти чёрные дыры и растворяться там без следа. Это прямой путь в зависимость. Зависимость от другого человека, его настроения, его желаний.

Хочу поделиться одной старой притчей о чаше желаний.

Давно жил властный и гордый царь. Когда он проверял свои владения, народ в испуге кланялся и кричал: «Да здравствует наш повелитель!»

А сзади шёл казначей и кидал людям золото. Тому, кто не склонялся перед царём, немедленно отрубали голову.

Однажды, во время очередной прогулки, царь заметил монаха, который шёл ему навстречу с поднятой головой. Палач уже приготовил свой меч, чтобы наказать непокорного, но повелитель остановил его. Царь кинулся к страннику и упал перед ним на колени. Он узнал в нём отца, который когда-то отрёкся от престола и отправился на поиски истины.

– Отец, как я рад, что ты вернулся!

– Нет, я ещё не вернулся, сын. Я был на одном краю земли, а теперь иду на другой. Мой путь лежит через твои владения.

– Но все эти владения принадлежат тебе, отец! Мне больно видеть тебя в этих лохмотьях. Казначей, дай ему золота, столько, сколько он попросит!

– Нет, сын, мне не нужны богатства. Просто накорми меня или подай несколько монет.

С этими словами старый отец протянул царю деревянную чашу. Государь велел немедленно наполнить её до краёв. Но сколько бы золота ни сыпали в неё, она оставалась пустой.

Тогда царь велел привезти целую телегу золотых монет. Она вся поместилась в чашу, а чаша оставалась пустой. Царь приказал привезти ещё телегу золота, и ещё, и ещё. Но всё было

тщетно. Чаша была абсолютно пуста. И тогда царь воскликнул:

– Отец, что не так с чашей? Мы бросили в неё всю казну, но она по-прежнему пуста!

– Сын, мне приятно видеть, что ты уже сейчас задумался над этим. Когда-то я был так глуп, что бросил в неё всё, что имел – свою молодость, здоровье, царство. Но, как видишь, она так и осталась пустой. Потому что это чаша людских желаний, и она не станет полнее, даже если положить в неё собственную жизнь.

Глава 9. Разлука с мамой

Мне девять месяцев. Я поглощаю свою маму: её внимание, мысли, силы, время. Ем её, пью её. Мама – это моё всё. Любовь младенца к матери – односторонняя, потребительская. Она лишь требует и пользует.

Я только учусь сидеть – это прогресс. Развитие по-прежнему притормаживает. Педиатр и медсестра, которые наблюдают моё взросление, подмечают, что вес слишком быстро увеличивается, а навыки слабы. Они не понимают почему. Но мне известна причина – слишком мало движения. Меня кормят и укладывают, кормят и укладывают. Я с таким режимом не соглашаюсь и громко кричу, чтобы мама взяла меня на руки, дала походить ножками, погладила. Вскоре концерт дочери начинает её утомлять, она злится, закрывает дверь в комнату и уходит.

Мама думает, что если часто носить ребёнка на руках, он вырастет капризным.

Потом я устаю плакать и засыпаю. Но тогда мне снятся сны, что мамы нет рядом, от испуга я вздрагиваю и просыпаюсь. Бывает сложно понять, где сон, а где реальность.

Меня радует, что теперь не медсестра навещает нас дома, а мы ходим в поликлинику, это целое приключение. Я встречаюсь там со многими людьми! Даже не знала, что их бывает так много. Они все в разноцветных одеждах. Оказывается, в мире так много красивых цветов, людей и малышей!

Потом тётя врач со мной играет, берёт меня на руки, трогает мои складочки, сажает к себе на колени. Это всё для меня одной! И никто не войдёт в кабинет, пока мы играем. Какое счастье!

Вот только взвешиваться мне не нравится, потому что весы холодные, чувствую их холод даже через пелёнку.

Сегодня, как и всегда после поликлиники, мама меня покормила и уложила спать. Сама же села писать письмо сестре Марии. «Интересно, что она пишет?» – подумала я, зевая. Мама запечатала письмо и наклеила марку, аккуратно облизав её перед этим. Жаль, что я не умею читать. Утром мы пойдём на почту, а это значит, что нас ждёт интересная прогулка.

Наступило утро. Меня разбудили крики – бабушка кричала на маму, говорила, что вся квартира стала влажной от моих пелёнок. Я испугалась и заплакала. Мама резким движением достала меня из кроватки и начала кормить, а бабушка, громко хлопнув дверью, ушла на базар.

Сейчас молоко невкусное, потому что злое. Я уже знаю много вкусов маминого молока. Знаю вкус грусти, вкус слёз, вкус мести. Вкус облегчения, когда мама проверила деньги на билет и поняла, что мы всё ближе к мечте. Ещё есть вкус надежды и вкус обиды. Сегодняшний вкус мне знаком – от него я буду беспокойной.