Сезам
Шрифт:
Серо. Небо – пошлый Пан,
дудит себе, не следя частот.
Не труб твоих серебро поет,
Печаль моя, а тростник пустот.
Покой. Без него – с тобой.
Не-жизнь, не-тоска, не-грусть.
Ничто. Только мерный бой
часов. Умираю. Пусть.
***
Маслена
Грешным делом-праведным
масленицей на тростинке
кАпель
лучиков горсть у солнышка
пригоршней горькую
сладкую и соленую
долю. Платок комкаю
покургузка спаленная
Выела сердце поедом
прокатила на дровенках
ведрами – полными
кОврами – плетеными
проводила красное
ввысь, чтоб яростней
и пошла шуршать соломинка –
в темную…
***
Архангельск
Я спою тебе песню, которую мне напевали
Унылые струны трамвайных архангельских рельс.
Я сплету ее косы из моей корабельной тоски
И из черного кружева волн с бахромой шелестящего льда,
Тех волн, что встречали Антанту и выпили белую кровь.
Из тарана тяжелой и злой артиллерии туч, угрожающих тонкому флюгеру.
Из тоски и из боли пронзенных ветрами криков отчаянных чаек
Все в тех же – из пакли времен – отсыревших витых париках,
Что скрывали счастливые тайны судеб якорей, маяков, капитанов и верфей…
***
Тоску зеленую, забубенную
Разлейте зорькою
По полям,
Коврами травными – волнами плавными,
ДорОгой маревым
кораблям.
Пусть с ветром ластится, пусть поле застится
Моей кручиною
До краев.
Тоска зеленая – клеймо каленое,
Огонь в цвет маковок
Куполов…
***
Вскрывать стихи как вены
Одним ударом бритвы
Поганых странных судеб
Нелепым поворотом
Вскрывать стихи как мысли
Прожженные до стона
И бить в полночный бубен
По вскрытым мыслевенам
Отчаяние – карма
Пожизненная пытка
Без продыху без пауз
Жестокий бритвобубен
Вскрывать стихи как сердце
Возьми его – руками
Из рук польют кровьслезы
А сердце бьет стонбубном
***
Звездными арабскими ночами,
отгремев, закончились бои.
Воплотились души. И в молчаньи
только трели, трели, соловьи…
Муэдзин ползет на башню ловко,
расставляет стереоколонки,
скоро разнесется по округе:
– Ал-л-а-а-ах
Хорошо арабскими ночами
по кальяну жахнуть, над шатрами
разливая пряный дым услады,
где ж вы, мои райские наяды!
Мы Аллаху отдали, не каясь,
душ пятьсот в полуденном сраженьи, –
те в раю, а мы тут – в пораженьи,
в дуло всей Америке уставясь.
Правоверные, скулить не станем!
нам Аллах всего лишь дал отсрочку…
Муэдзин свой коврик расстилает,
подключает к соловьям примочку…
***
Ароматы Азии
Из Турции близкой – рукою подать!
(лишь понт переплыть да товар наценить) –
"Поющих ветров" муэдзин-благодать,
Кальяна узорно-вальяжная сыть.
Как, море, глазам твоим прихоть идет
Распахнутых веером волн кружевных,
Монист, отбивающих ритмов не в счет
На бедрах красавиц. От слез пелены,
Глаза застилающей, только светло.
Привет тебе, Азия, дикий гарем!
Я евнухом бдительным – скулы свело –
Твоих ароматов храню Вифлеем…
***
Шаг за шагом ползет
Камера глаз –
Шарит.
Вот собачий помет –
Припорошенных фраз
Саммет.
Вот трилистник следов –
Зябких грачей
Поиск.
Как я долго ничьей
В сумраке снов
Роюсь!
Как я долго ищу
В тропах таких
Смыслов!
Как я долго прошу
Дней не слепых –
Чистых.
***
Дай мне – пальцами – лица его коснуться,
По точеному – детально, словно Вейден,
Его профилю пройтись касаний кистью;
Дай мне голоса услышать звук гортанный,
Тихо, четко и отрывисто скользящий
По души моей щипковому клавиру.
Это будет удивительное рондо:
Книксен, пауза и первая фигура.
Это будет восхитительная точность:
Тайных помыслов и дум изображенье.
Дай мне только прикоснуться и услышать,
Дай мне только оторваться и взлететь…
***
Отчего же – черной мутью, жухлой травью
Под трясиною – под хлябью-тростником
Хлипко хлюпаю, вихляю и лукавлю,
Топко топаю – по торфу плавником.