Сезон летающих деревьев
Шрифт:
— Смотрите! — Инто указал на странную находку. — Она не кусается?
— Что там такое? — полюбопытствовал Аргус, не решаясь снять повязку.
— Змея с крыльями! — ахнула Фэйми.
— Вот оно что, — Аргус издал нервный смешок. — Жаль, я этого не вижу. Ой, вот не задача. — Он ощупал себя и сжал руку девочки. — Кажется, я забыл свои часы внутри! Помогите мне их найти, пока кто-нибудь не присвоил.
Инто хотел спросить, что за часы, но проницательная Фэйми без лишних слов потащила его внутрь. Как только все четверо оказались в пропахшей куревом прихожей, Аргус отчаянно зашептал:
— Лури! Ты видел
— Это точно фамильяр белого волшебника, господин.
— Думаешь, он за нами следит, или просто его хозяин снял тут комнату?
— Для белого волшебника это не слишком подходящее место. Наверное, мы вызвали большую шумиху в городе, и кто-то заподозрил неладное.
— Ох, Лури! Как бы чего не приключилось! Давайте быстренько уйдём отсюда, как только всё купим. Старайтесь не обращать внимания на эту гадину.
Как только они вышли во двор и направились вдоль оживлённой улицы к площади, змея взмыла в воздух и стала перебираться с крыши на крышу, не упуская их из виду. Аргус взялся декламировать стихи из баллады о плачущем шуте:
Жить артиста нелегка!
То в пивной намнут бока,
то ограбят по дороге.
Унести успеть бы ноги
от позорного столба,
когда чёрная молва
за тобой клубится зверем.
За богатствами потери,
и за славою провал.
Что ни песня — то скандал.
То как дождь летят монетки,
то последнюю конфетку
заберут, не морщась даже,
а тебя обмажут сажей
гадкой ругани и смеха.
Что ж, судьба твоя — утеха
алчущего зрелищ люда.
Ты — желанное их блюдо.
Смейся, улыбайся, пой!
Веселись, пока живой!
Гадюка не оценила стараний оратора и продолжила следовать за самозваными артистами. Ребята уже почти дошли до торга, когда змея слетела с карниза и зависла над их головами, хлопая широкими крыльями. Она скрутила хвост спиралью, сжалась и камнем ринулась вниз. Аргус и выдохнуть не успел, а гадюка уже заключила его в тройное кольцо, как пружинка, упавшая на карандаш, и зашипела возле самого лица:
— Я чу-ую тёмного. Я чу-у-ую твою грязную кровь, ма-альчик.
Аргус замер, как вкопанный. Он силился что-то сказать, но не мог — его сковало магией. Лури прыгнул и вцепился в чешуйчатую шкуру, пытаясь оттащить змею от хозяина, но та больно хлестнула лиса кончиком шипастого хвоста. Инто попытался схватить гадюку за место сочленения челюстей, чтобы она не могла укусить, но змея ловко увернулась, распахнула пасть и цапнула мальчика за ладонь.
— Моя госпожа не велела тебя
Инто судорожно высасывал яд из ранок и сплёвывал под ноги.
— Ах ты, гадина! — лис неожиданно ощерился. Его тело выгнулось, как у кошки перед броском, и он стал ходить кругами. — Ты смеешь угрожать моему хозяину?
— Что это за ш-ш-шавка? — прошипела змея, повернув плоскую голову.
— Моё имя Луриаррус!
Гнусавый голос лиса преобразился в раскатистый и мощный. Земля задрожала, и собравшиеся поглазеть зеваки с криками бросились врассыпную. Гадюка раскрыла пасть с полыми зубами, наполненными ядом, и приготовилась к сражению, не выпуская Аргуса. Лис задымился. От него повалили во все стороны клубы чёрного смога, а шерсть вздыбилась. Инто закрыл Фэйми рукой, и они отошли на несколько шагов.
Гадюка белой молний ринулась в дым. Лури сильно изогнулся. Его тело вытянулось, а зубы удлинились и стали похожи на акульи. Гадюка ослабила захват на одно кольцо, чтобы прибавить манёвренности, и снова бросилась на лиса. Лури ударил её хвостом. Плоская голова оказалась прибита к земле. Пока оглушённая змея лежала неподвижно, лис прыгнул на неё сверху и прокусил кожу у основания челюстей.
— Хаэла! — послышался высокий девичий голос.
Змея вспучилась, будто под кожей у неё закипела вода, и сбросила Лури. Тот отлетел, разметав ящики с фруктами. Во все стороны покатились яблоки.
— Хаэла, отступай!
Змея шипела. Лури выдрал из неё кусок плоти, и зияющая рана краснела, как ягоды клюквы на снегу. Гадюка выпустила жертву и взмыла в небо, тяжело хлопая крыльями. В этот момент Инто вскинул лук, натянул тетиву и выпустил стрелу, но наконечник отскочил от жёсткой шкуры. Вторая стрела проделала дыру в крыле. Змея едва держалась в воздухе, но удалялась. Освобождённый Аргус сорвал с глаз повязку, резанул воздух ладонью и выкрикнул:
— Рассейся!
Перья рассыпались прахом, и гадюка рухнула на желтоватые плитки мощения, где её поджидал Лури. Фэйми зажмурилась, пока зверь неистово терзал останки белого фамильяра. Скоро всё было кончено.
Аргус только теперь осознал, что они с Лури натворили. Позади, задыхаясь от ужаса и злобы, стояла девушка лет пятнадцати в белом костюме с красными узорами. У неё были курчавые волосы цвета дубовой коры и немного раскосые глаза. Больше Аргус ничего не разглядел, потому что пришла пора уносить ноги. Он подхватил взбешённого Лури подмышку и шлёпнул его по причинному месту. Перемазанный кровью лис тут же сдулся, как рыбий пузырь, и перестал источать едкий дым.
— Это тёмный маг! Тёмный маг! — закричала волшебница, тыча в них пальцем.
— Чего вы встали?! Уходим! — выпалил Аргус.
Инто и Фэйми опомнились и побежали со всех ног. Оставшаяся без сосуда девушка кричала вслед совсем не изящные ругательства.
Услышав вопли, на площадь вбежали трое белых волшебников. Аргус бросал корзины с яблоками и грушами, расталкивал визжащий люд и оборачивался, подгоняя Инто и Фэйми. Лури болтался у него подмышкой, как тряпичная кукла с высунутым языком и глазами-пуговицами.
Аргус едва не влетел в фонтан, сбил старика с телегой, перемахнул через арбузы и с криком «Рассейся!» влетел через разрушенную стену в чей-то дом.