Сезон охоты на блондинок

Робардс Карен

– Вообще-то я хотела переехать в отель. – Алекс об­ращалась к Нили, но при этом гневно смотрела на Джо. – Нехорошо злоупотреблять вашим гостеприимством. Все-таки вторая ночь подряд.

– Отель? Ничего себе! – Джо насмешливо фырк­нул. – Боюсь, что в нашем графстве пятизвездочную гос­тиницу не найдешь днем с огнем.

– Сегодня ночью я видела отель по дороге в больни­цу. – Алекс сумела сохранить любезный тон.

– В самом деле? – Джо на мгновение растерялся, но потом в его глазах заплясали насмешливые искры. – Вы имеете в виду «Дикси-Инн»?

– Именно.

– Папа, но… – нерешительно начал

Али.

– Алекс, я не хочу в гостиницу! – громко заявила Нили.

– Очень жаль. Потому что именно туда мы и поедем. – Алекс смерила сестру убийственным взглядом.

– А что? Неплохая мысль. В «Дикси-Инн» есть свет, а тебе завтра нужно идти в школу, – спокойно сказал Джо.

– Папа… – застонал Али.

– Алекс… – заныла Нили.

– Все, спор окончен, – оборвал их Джо.

Али умолк. Алекс восприняла это как должное. Мальчик явно при­учен выполнять приказы отца. Ее поразило другое: Нили тоже промолчала, смерив задумчивым взглядом сначала сестру, а потом Джо.

Час спустя Алекс и Нили ехали в белом «Мерседесе» по шоссе номер шестьдесят к гостинице «Дикси-Инн». Вечерело. Им встретилась только одна машина. Алекс включила дальние фары, чтобы лучше видеть в темноте. «Слава богу, что нет дождя», – подумала она.

– Ну, как он? – спросила Нили, крутившая ручку настройки радио, пытаясь поймать станцию поприлич­нее.

Алекс с опаской покосилась на сестру:

– Что?

Нили усмехнулась:

– Я спросила, как он?

Алекс попыталась сделать равнодушное лицо.

– Не знаю, о чем ты говоришь.

– Кончай, сестра. Папа-Жеребец. Ты его сделала. Я все вижу.

– Нили, – Алекс сдержалась гигантским усилием воли. – Я не знаю, о чем ты говоришь, – повторила она.

– Ладно. Дело твое. Но если ты будешь молчать, я не расскажу тебе про Али.

Тут взгляд Алекс стал испуганным.

– Нили… Ты не…

Нили засмеялась.

Когда они свернули к гостинице, Алекс все еще гада­ла, дразнит ли ее сестра, и боялась, что нет. Здание было одноэтажное. Алекс с первого взгляда поняла, что это скорее мотель, чем гостиница. Он был длинным, низ­ким, имел форму буквы U, в середине – прямоугольный внутренний двор, служивший автостоянкой. Алекс вспом­нила, как развеселила Джо мысль, что они с Нили могут провести там ночь, и поняла, что Уэлч был прав. Эта дыра не тянула даже на одну звездочку. К одному концу зда­ния был пристроен стеклянный ресторан. Судя по всему, там же располагалась и регистратура, в которую они и направились.

– На твоем месте я бы предварительно распустила волосы, – серьезно сказала Нили, когда они проходили сквозь желтые лучи прожекторов. Как видно, номера еще убирали. Женщина в поношенной серой форме, похожая на мексиканку, везла по мощеной дорожке тележку с бе­льем; мужчина подметал автостоянку.

– Почему? – спросила Алекс, когда они дошли до двери. Сквозь толстое стекло она видела мужчину в бе­лой рубашке, сидевшего за регистрационной стойкой.

– Потому что у тебя засос. – Нили притронулась к шее Алекс чуть ниже уха. – Вот здесь.

Алекс вылупила глаза и схватилась за шею. Реакция была автоматическая. Отпираться было поздно.

Нили засмеялась:

– Что, съела? Значит, ты действительно сделала Папу-Жеребца. Я так и знала!

Алекс

отпустила руку и злобно уставилась на сестру.

– Маленькая дрянь! – злобно сказала она и толкну­ла дверь.

Нили хохотала и никак не могла успокоиться. Се­стры вошли в «Дикси-Инн».

Глава 21

Было уже около полуночи, а Уэлч все еще сидел за кухонным столом, просматривая счета при свете фонаря. Он пошел было спать, но знал, что это бесполезно. Джо устал, в глаза будто песку насыпали, и все же не мог уснуть.

Конечно, во всем была виновата Александра Хейвуд. У папочкиной принцессы действительно было все то, о чем говорил Чарльз Хейвуд, но не только. Похоже, о сек­суальном темпераменте дочки старик и не подозревал.

Секс был умопомрачительный. И для нее тоже. Он знал это еще до того, как Алекс открыла рот.

«Никогда в жизни не испытывала ничего подобно­го». Он все еще слышал ее голос. Это воспоминание жгло его.

К чертовой матери!

«В чем дело?» – в десятый раз спрашивал он себя. Он переспал с самой желанной женщиной из всех, кого встречал в последнее время. И вовсе не был выбит из ко­леи тем, что после любовной игры она оговорилась, назвав его именем бывшего жениха. Нет, он не был ни обид­чивым мальчишкой, ни ревнивцем.

И все же он был не в себе. Злился на детей. Был нетер­пелив с лошадьми. Накричал на отца и не смог уснуть.

В общем, все пошло через пень-колоду. И причиной была Алекс. Он знал это и даже знал, почему, хотя и не хо­тел смотреть правде в глаза. Она запала ему в душу.

Когда Джо впервые увидел Алекс на похоронах Чарль­за Хейвуда, его поразила ее красота. Потом они встрети­лись здесь, и ее светские, но властные манеры заставили Джо ощетиниться еще до того, как она его уволила. По­том ему стало ее жалко.

Если бы все на этом закончилось! Он испытал бы влечение к красивой сучке, которой изменило счастье, и вскоре забыл бы думать о ней.

Но когда она прибежала к нему почти голая и стала рассказывать сказки о взломщиках и привидениях, со­бытия вышли из-под контроля.

Он захотел лечь с ней в постель на полпути в этот проклятый душ. Было ясно, что она хочет – нет, страстно желает того же. Но он был осторожен, решил держаться от нее подальше и не делать того, о чем впоследствии мож­но было пожалеть. Даже сегодня утром, когда Алекс пла­кала у него на груди в уистлдаунской конюшне, он умуд­рился не распустить руки, за что готов был наградить себя медалью. Он продолжал бы сдерживаться и дальше, по­скольку знал, что так будет лучше, но она поцеловала его. И хватило одного прикосновения ее горячих, неж­ных губ, чтобы все его благие намерения полетели к чер­товой матери.

Она была именно того типа, который ему нравился: стройной, с высокой упругой грудью. Он любил блонди­нок, а ее волосы были серебристыми и если не натураль­ными, то почти натуральными. В этом можно было быть уверенным, поскольку на ее лобке кудрявились пепель­но-русые волосы. Он любил дерзких женщин, которые прямо смотрели ему в глаза, когда доходило до дела, и могли сами предложить прогуляться с ними до угла и об­ратно.

Более того, он любил женщин, которые любили муж­чин и не боялись доказывать это в постели.