Сезон охоты на ментов
Шрифт:
Подкрепившись на кухне холодцом и салатом из корейской моркови, она вернулась в комнату, улеглась на кресло-кровать и мгновенно захрапела – намаялась за день!
– Вставай! – вывел ее из сна громкий Ленкин голос.
– Чего?
– Семь утра.
– Боже! – Лиза поднялась, протерла слипающиеся глаза. – Не выспалась.
– Это я не выспалась – ты храпишь, как монстр. Иди завтракать – кофе в термосе. Я пока накрашусь.
– Что раньше не разбудила?
– Пожалела. Ты так сладко сопела…
– Сопела или храпела?
– Хрюкала.
Выходя
– В управление?
– Нет. Тут рядом дельце одно есть небольшое…
– Все равно сегодня увидимся.
– Обязательно.
К скверу Лиза прибыла в самом боевом настроении. Все самцы были на месте – теснились на лавке вокруг фанерки и хлопали костяшками домино. Их расхристанные авто отдыхали от трудов праведных вдоль тротуара. Заметив Лизу, таксисты гадливо заулыбались.
– Сестренка! – обрадовался неутомимый толстяк.
– Расскажите о Зие. – Лиза подперла бока кулаками и ждала. Пусть только попробуют покривляться. – Вы пользовались ею?
– Она твоя конкурентка?
– Отвечайте по существу.
– Пользовались, – отозвался молодой таксист. – Конечно, не так, как тобой. Ее Сопливый приводил. Он к нам каждый день кого-нибудь из девок водит, но его уже третий день почему-то нет.
– Она оказывала услуги как-то особенно? – спросила Лиза.
– То есть?
– Ну…
– Да во все щели она прется, твоя Зия… – заржал толстопузый, хлопая себя по ляжкам.
Вот тут Лиза не выдержала и со всей силы врубила толстяку ладонью в обвислую жирную шею. Тот выпучил глаза и, задыхаясь, завалился на землю.
– Боров! – Лизу трясло. Она пнула толстяка в лицо, а потом влепила каблуком между ног. – Ты импотент теперь! Импотент!
– Ты что, охренела! – приходя в себя, вскочили таксисты.
Лиза ощерилась, выгнулась в позе, выставив вперед сжатый кулак, готовая отразить нападение.
– Стоять! Сучары! Козлы!
Хлесть. Хлесть. Два удара ногой с разворота вышибли еще двоих мужиков. Остальные затравленно присели, готовые броситься бежать.
– Но, но, потише!
– Обокрали меня, козлы! Кто взял кольцо? Деньги, телефон – быстро все обратно вернули! – орала Лиза, дрожа в ярости.
– Возьми. – Молодой таксист поспешно извлек из своих карманов телефон, смятые купюры и кольцо.
Лиза надела обручальное кольцо на палец и уже спокойно сказала:
– Платите за вчерашнее.
– Мы же договаривались, ты давала за рассказ о Зие!
– Платите!
– Денег нет. Видишь, все машины на приколе… Вечером приходи.
Боров все еще хрипел у ног Лизы; нос был в крови, руками он зажимал пробитое хозяйство. Лиза еще раз пнула его ногой, увидела на его толстой шее золотую цепь, резко сорвала ее и накрутила себе на пальцы.
– Ого, какая! А у вас полно таких побрякушек. Давайте платите, чем есть!
– Ты очумела? Это же золото! – возмутился
– Плати, козел, иначе на отсидку пойдешь за изнасилование – мигом устрою такое удовольствие… Там петушарой последним будешь. Снимай свою цепку.
Пузан послушно передал Одоевой цепочку. У другого она забрала золотой крестик, у третьего – перстень из турецкого золота.
– Дрянь самопальная! – Лизка перстень выкинула в траву. – Отдавай кольцо!
– Это же обручальное!
– А зачем тебе оно, ты же шлюх сшибаешь по углам?!
– Я деньги отдам!
Обобрав таксистов, Лиза покинула сквер в мрачном настроении. Все мужики – козлы. И папашка Генки Егорова – козел. Не трахни он эту шлюху Зию, не было бы никаких заморочек его сыну.
Золото Лиза сдала шустрому сорокалетнему мальчику Сергею. Он стоял на привокзальной площади с табличкой: «Золото, серебро, ордена». Рядом толклись с десяток таких же скупщиков, а через дорогу у ювелирного магазина тусовались разодетые в пух и прах цыгане, облепляющие каждого, кто пытался пройти к дверям магазина.
– Ого, много у тебя, – удивился Сергей.
– Бери оптом по розничным ценам.
– Где разжилась?
– Фамильные драгоценности. На мели я.
– Гы-гы, шутишь все. – Он достал из кармана пиджака аптекарские весы, взвесил золото, проверил его кислотным карандашом.
– Брось, Серый, я фуфло не сдаю.
– Верю, но и тебя могли обмануть.
Получив деньги, Лиза поехала на троллейбусе в редакцию газеты. Главный вопрос насчет Зии она выяснила. Теперь, после беседы с редактором, ей придется еще раз «помучить» медэксперта: почему у них Зия – девственница, а по жизни – последняя шлюха?
Ясное утро, обещающее жаркий день, забивая тополиным пухом тюль в открытом дверном проеме балкона, пришло с рокотом приехавшего во двор «КамАЗа»-мусоровоза. Он грохотал на всю округу, опрокидывая содержимое мусорных баков в чрево своего кузовного приемника.
После нервной от переживаний, бессонной ночи Геннадий, укрываясь сверху подушкой, пытался сохранить сон. Но сон ускользал, и усталый, отупелый мозг снова засвербил мыслями о «проделках» отца и о беде, которой собирались наградить воры все семейство Егоровых.
Господи, за что ему выпало такое наказание? Он никогда не быковал. На службе в армии был примерным и доблестным защитником Родины, всегда готовым отдать свою яркую молодую жизнь ради процветания государства и народа. На службе в милиции, куда был завербован прямо из армии и отправлен в институт для получения высшего образования (тогда такое практиковалось, да и сейчас МВД и спецслужбы отслеживают перспективных парней и пытаются «окрутить»), вел себя корректно, даже по отношению к последним негодяям и подонкам. За что же опять ему выпало испытание? Причем такое, которое ясно говорило – воры победят.