Сезон расплаты
Шрифт:
– Прекрати это. – Молю я.
– Я любил тебя столько лет, что это стало неотъемлемой частью меня. Все эти годы..
Я почти задыхаюсь, чувствую его тепло, как уютно и безопасно в его объятиях. Очередная иллюзия?
– Я больше не знаю, где правда, а где ложь, Ник. Ты так был нужен мне. Где же ты был?
Мой голос срывается, Николас берет мои руки и целует каждый мой палец, заглядывая внутрь моей души, выворачивая меня наизнанку.
– Я знаю, я знаю. Если ты никогда не простишь меня.. – Его глаза становятся красными, я нервничаю и чуть заметно дрожу.
–
Его руки на моих предплечьях, исследуют мою кожу, я едва сдерживаю дыхание, когда они перемещаются на мою талию, Ник опускается передо мной и прижимает голову к моему животу, я сильно закусываю губу, чтобы сдержать, рвущейся на свободу всхлип.
– Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через все это.. Тебе нужно время, я знаю.
– У меня было достаточно времени. – Слишком много. И я не могу без боли вспоминать об этом. – Ты самое яркое напоминание обо всем, что я когда-либо испытывала. – Запускаю пальцы в его волосы. Судорожно сглатываю ком. Так давно не было слез, что я вовсе забыла, как они выглядят, какие они на вкус. И если я совсем забуду о них? Если я совсем забуду обо всем до сегодняшнего дня, буду ли я вообще человеком?
Кладу обе руки на лицо Николаса, заставляю посмотреть на себя, глажу его по щеке, мои руки уже должно быть не такие мягкие, как раньше. Его взгляд встречается с моим, я вижу отчаяние, сожаление и стыд, я вижу боль, которая сливается с моей, прямо в эту секунду. Я наклоняюсь, так чтобы наши лица были на одном уровне. Что-то капает из моих глаз и приземляется Нику на губы, я вытираю соленую каплю легким поцелуем, сильно зажмуриваю глаза и боюсь их открыть, потому что снова могу оказаться в заключении собственных мыслей, или в том месте, где была еще год назад – во лжи, ненависти, непонимании. Я знаю, что такое слезы – с ними вытекает боль или радость, а я еще не совсем уверена, что испытываю сейчас. Имею ли я право уйти и оставить нас обоих с разрушенными мечтами?
Эпилог
Лондон
Год спустя
– Я буду скучать.
– Приезжай скорее. Твоя мама иногда нагоняет скуку.
– Смеется, я тоже смеюсь, затем снова обнимаю Сьюзи и бросаю на маму взгляд, та цокает языком.
– Приеду зимой. Обещаю. Передавайте папе «привет» и мистеру Харперу. Обязательно.
– Клянусь.
– На мизинчиках?
Сьюзи хохочет.
– Я отрублю себе мизинец, если не передам.
Я решила, что не поеду домой на летние каникулы, взяла несколько дополнительных уроков художественной литературы, не хочу их пропускать, но «дом» приехал ко мне. Конечно, только мама и Сьюзи, но я рада даже им обеим.
Кстати о Сьюзи и мистере Харпере, прошлым летом мама сообщила о некоем уготовленном мне сюрпризе, это и было тем самым сюрпризом. Отец с матерью вернули в наш дом Сьюзи и ее дядю. Не знаю, как Шарлотта Харт согласилась с этим, да мне и плевать. Эти люди члены моей семьи.
Провожаю их на регистрацию, еще долго машу рукой, затем медленно покидаю аэропорт. Смотрю на часы, черт, я обещала не опаздывать.
– Клуб «Карго» пожалуйста.
Это один из самых популярных клубов города и я не могла это пропустить. Не могла! Это первое серьезное выступление за весь прошедший год! Я чертова кретинка. Но я же не могла оставить маму и Сьюзи? И у меня нет вертолета, чтобы так быстро добраться из аэропорта.
Расплачиваюсь с водителем, откапываю в сумке пропускное удостоверение и надеваю на шею, бегу. Быстро показываю охране пропуск, те кивают и открывают для меня турникет, несусь по лестнице вниз, почти спотыкаясь. Останавливаюсь на входе. Выдыхаю. Вот дерьмо. В зале пусто, по полу рассыпаны горы конфетти, ужасно разит выпивкой, ребята собирают аппаратуру. Я опоздала. Элайза швыряет микрофон в коробку, принимает позу «руки в боки» и пялится на Кэлвина, который застегивает кейс от гитары.
– Что? – Спрашивает он, кидая быстрый взгляд на девушку.
– Что? Что? Нет, ну вы посмотрите. – Она буквально брызжет слюной, я еле сдерживаю смех.
– Я устал. Чего тебе?
– «Я устал» - Корчит рожицу. – Ты не попадаешь в мою тональность, Кэлвин! СНОВА.
– Я не попадаю? А ты не думала, что должна петь в такт музыке, а не я должен попадать в твою тональность?
– Прекратите. – Николас появляется из дверей какого-то закрытого помещения с банкой газировки в руке, я расплываюсь в улыбке.
– Я ухожу, понятно? Он меня достал! Ник, я ухожу!
– Иди. – Он говорит это безо всякого раздражения, так просто как сказать «Привет». Затем он замечает меня, наши глаза встречаются, я поджимаю губы, как бы извиняясь. – Луиза, дашь объявление в своем университете о поисках новой бэк-вокалистки?
Все взгляды устремляются на меня, Элайза психует. Иду к сцене, Ник шагает мне навстречу.
– Грубиян. – Говорю я.
– Она уходит уже в четвертый раз, это блеф.
Улыбаюсь. Николас обнимает меня и целует в макушку.
– Ты опоздала.
– Прости, не рассчитала время.. Как все прошло?
– Отлично. Зал живой, много пьяных девиц, конечно, но в целом все хорошо.
Хмурюсь.
– Они трогали тебя?
Смеется.
– Никто из них даже не смотрел в мою сторону.
Врунишка.
– Подбросишь до общежития?
– Конечно.
– Мне нужна помощь. Собрать вещи и все такое.. – Намекаю. Не знаю, как правильно сказать. Ник хмурится.
– Собрать вещи?
– Угу. Я.. в общем, решила, что переезжаю к тебе.
Его глаза округляются, затем он внезапно становится обеспокоенным.
– Что-то случилось?
– Нет. – Скорее да, чем нет. Но это позже. – Я люблю тебя. – Пожимаю плечами, обвиваю руками его шею, трусь носом о подбородок.
– То есть еще позавчера ты не знала об этом?
– Нет. То есть да. Блин, ты все портишь! – Надуваю губы. Да, я знаю, что он просит меня переехать чуть ли не каждый день, и я не совсем уверена в причине своих отказов. Может потому что я, наконец, нашла друзей и жить в общежитии не так скучно, как я думала, а еще близко к университету.