Сезон удачи
Шрифт:
Газета «Голос народа»:
– Наш корреспондент Анастасия Курасова, следящая за эти думскими выборамим на юго-западе столицы, попыталась посетить детективное агентство «Сова». Оно, как теперь уже всем известно является личной силовой структурой кандидата Павленко. Однако Настю ждало удивление и разочарование: на дверях фирмы был приклеен листок: «Офис закрыт. Все ушли в отпуск». Странно, да?!
И еще напоминаем: завтра Настя Курасова летит на встречу с человеком, кто многое знает о самом важном эпизоде из жизни кандидата
Глава 8
Олег просил не провожать его в аэропорт. Не барышня. Уж с такими вопросами, как вылет в Симферополь сам справится. Тем более, что основная работа была сделана накануне – он побывал в редакции газеты, где работала Настя Курасова, выяснил номер рейса, которым она улетала и достал билет на этот же самолет.
Казалось бы, невелика заслуга – узнать, когда летит журналист. Но в последнее время они стали секретиться не меньше спецслужб. Олегу пришлось применять приемы, которым его еще десять лет назад учили в Высшей школе КГБ. Необходимо было проникнуть на объект, определить возможный источник информации, вступить в контакт, расположить к себе, выведать…
Олег вспомнил, что одна из его курсовых называлась «Оптимальные приемы знакомства с объектом». Когда он начинал эту работу и опросил своих друзей, оказалось, что почти все применяют простой примитивный способ – подходят к объекту и спрашивают: «Который час?». Это срабатывало, но только с девушками, большинство из которых и сами рады любому поводу для знакомства с молодыми симпатичными ребятами. Для оперативной же работы важно установить контакты с любым человеком, с тем, кто этого и не очень хочет в данный момент.
В курсовой у Олега было десять разделов, и в каждом он описывал не менее двадцати способов. Итого – двести вариантов.
Все свои знания Олег в редакции применить не смог. Не успел – уже с пятой попытки объект удалось разговорить.
Выходя, Олег заметил, что в фанерной будке, которая была и справочной, и вахтерской – пожилая дама живо общалась с кем-то по телефону. А из ее застекленной камеры просто выброшен большой отрезок провода. Бедняга валялся на полу вдоль стены и прикреплялся к стационарной телефонной коробке где-то в дальнем углу холла. Его уже неоднократно рвали ножками стульев, примитивно скручивали и вновь повреждали в других местах.
Олег почти на ходу нашел одну из скруток и развел в стороны медные проводки… Дама за окошком замерла, а потом стала трясти и пинать свой телефон:
– Опять, зараза, замолчал… Вот каждую неделю так! А мастеров целую неделю жди.
– Что, мамаша, важный разговор сорвался? Попробую помочь. Подождите одну минуточку.
Связь Олег восстановил до неприличия быстро. Ему даже пришлось некоторое время изображать упорный труд: он простукивал стену, ложился на пол и заглядывал под стулья, каждый метр провода пробовал на зуб.
– Порядок, мамаша. Можете звонить. Теперь у вас есть все для счастья. А вот мне не повезло.
– И не дадут. У нас с этим строго.
– Жаль. Очень мне надо Настю повидать. И никто мне помочь не может…
– Слушай, парень, а ты приходи сюда завтра.
– Так она же улетает.
– Улетает. Но это в двенадцать десять. А в девять утра ее здесь машина ждать будет.
– Боюсь, не успею здесь поговорить. Мне, может быть, прямо в аэропорт? Она из Домодедово летит?
– Нет, милок, из Внуково…
Этот способ знакомства и добывания сведений был у Олега в его курсовой под номером семнадцать в девятом разделе, который назывался «Создание условий для оказания помощи объекту». Кстати, под первым номером в этом разделе был описан такой прием: кто-то сталкивает объект с моста или с обрыва в реку, а вы прямо в одежде бросаетесь и спасаете его. Тут уж он весь ваш…
Во Внуково Олегу пришлось решать еще одну проблему. Разобраться с ней нужно не обязательно, но очень желательно.
Еще до объявления регистрации он стоял у окошка с лицом полным грусти и страдания. Так требовал третий раздел той старой, но нетленной курсовой работы Олега Крылова: «Вызов сочувствия и провоцирование объекта на оказание вам помощи».
Сочувствие он вызвал очень быстро:
– Что с вами, молодой человек?
– Она улетает…
– Провожайте.
– Она не хочет.
– Поругались?
– И очень сильно. Она даже позвонила ему. Ну, тому, кто в Крыму сейчас… Вот и улетает.
– Симферопольским рейсом? На двенадцать десять? Так на этот самолет есть еще билеты. Срочно покупайте.
– Уже купил. А что толку? Он ее у трапа будет встречать. И сразу в свой особняк увезет… Поговорить я с ней могу только в самолете, но места-то в разных концах.
– Где ваш билет?
– Вот… Но у нее фамилия другая. Она – Анастасия Курасова.
– Отойдите подальше и ждите.
Олег посмотрел на девушку в голубой форме, как на спасителя. Потом он резко опустил голову, развернулся и почти бегом бросился к аптечному киоску, спрятавшись за который можно было выйти из образа и спокойно понаблюдать за развитием сюжета.
В лицо Курасову Олег не знал. Он даже не знал ее возраст. В этом была некоторая опасность – журналистка вполне могла оказаться пятидесятилетней теткой.
Но нет. Когда к окошку подошла симпатичная девушка с рыжеватым «гаврошем» на голове, голубая регистраторша встала, оглядела зал и, встретившись глазами с Олегом, изобразила над головой жест, который, вероятно, означал: «Она очень даже ничего».
Потом у окошка застрял солидный мужчина в темном костюме и белой бейсболке голос из окошка уговаривал его, убеждал, требовал. Отказывался он долго, но нерешительно и наконец махнул рукой и сдался. А через минуту из динамиков послышалось: «Пассажир Крылов Олег Васильевич, вас ждут на регистрации, сектор номер три. Повторяю…»