Сфера разума
Шрифт:
Василь счастливо ахнул: это же снегурочка! Живая, искристо озорная снегурочка!
— Здравствуй, Тинка-Льдинка! — воскликнул он и помчался поделиться радостью с мамой и папой.
С тех пор рощу эту Василь так и называл: Тинка-Льдинка. Даже летом, когда роща, давно сбросив белую снежную шубу, оделась в зеленое платье. В жаркие дни, как ни спешили друзья к Кувшину, они обязательно сворачивали сюда. И снегурочка-роща встречала их ласковой прохладой.
А за рощей, за этой звеневшей листвой и птичьими голосами Тинкой-Льдинкой, ярким многоцветьем открывалась степь — модница тетя Зина. Ребята часто слышали ее далекий певучий голос, иногда встречались,
Однако ни снегурочка, ни Кувшин, ни тетя Зина — никто так не владел душой Василя, никто так не занимал его мысли и чувства, как таинственный Пастух. Однажды, еще затемно, мальчик прокрался за околицу и в предутреннем мглистом мареве увидел плавающие силуэты лошадей. Чуть в стороне на сухом пригорке, где всегда цветет иван-чай, сидел человек и тихо наигрывал на свирели — пробовал, видимо, какую-то новую мелодию. Какой человек — не разглядеть и не разгадать. Близкое присутствие мальчика обеспокоило его. Он встал и ушел в поле.
Василь кинулся за ним… Но только метелки трав колыхнулись и тень неясная мелькнула во мгле. Клубы тумана еще, казалось, хранили его дыхание и в травах будто слышался шорох шагов. Но самого Пастуха нет.
Мальчик чуть не заревел от досады, а днем часто спрашивал взрослых: как поговорить с Пастухом или хотя бы увидеть его? Но те только разводили руками.
А тут вскоре вокруг села возникла блуждающая зона. И снова загадки! Папа говорил, что в зоне, в радиусе до ста километров, биосфера освобождается от недобрых гостей.
— От колдунов и ведьм? — спросил Василь.
— И от многих других. Уходят они через зону невидимками, в виде сгустков информации. И только где-то в далеком прошлом материализуются. Толком мы не знаем. Незваные гости ночью на короткое время могут становиться видимыми и осязаемыми и здесь. Сфера Разума как бы в нерешимости: выбрасывать их в прошлое или нет. Но эти временные пришельцы не опасны — биосфера не даст людей в обиду.
— А правду говорят, что зона — болезнь биосферы?
— Да, малыш. И пока мы не знаем, как помочь природе избавиться от нее.
В жизни полей и рощ ничего не изменилось, будто блуждающей зоны и не было. Все так же сияли росы по утрам, пели птицы, и стрекозы электрическими разрядами мелькали в знойных камышах. Все так же требователен и насмешлив Кувшин, добра и приветлива фея весенних лугов. Люди понесли, однако, утрату, единственную, но горькую — исчез Пастух. На время или навсегда — этого никто не знал.
Василь теперь редко виделся со своим другом. Осенью Андрей собирался идти в первый класс. А до этого он должен с одногодками совершить многодневное кругосветное путешествие. Ребята побывают в джунглях Амазонки и в парках Гренландии, в американских прериях и в высокоствольных эвкалиптовых лесах Австралии. Они получат предварительное знакомство с жизнью многоликой Сферы Разума, или, как ее называли по старинке, — Биосферы… Именно из ее Памяти и приходят сейчас в блуждающей зоне странные и пугающие пришельцы.
Василь, однако, не остался один — он подружился с Викой. Странная это была дружба, временами и колючая. Острая на язычок девочка то и дело обжигала насмешками и обидными кличками — на них она была просто неистощима.
— Крапива! — обиженно восклицал Василь и сторонился девочки.
А та ходила
— Прости меня. Ничего не могу с собой поделать. Такой уж родилась.
И Василь прощал. С ней все же интересно и весело.
В один из дней Андрей был свободен, и друзьям захотелось вместе с городскими ребятами поиграть в кузнечики. В куртках с антипоясами они, подобно кузнечикам, поскакали на запад. Прыгнув, километров через двадцать снижались, в гулких лесах аукали и, собравшись вместе, совершали новый прыжок. Наконец залетели совсем далеко. Наряду с привычными березами и кленами все чаще попадались гладкоствольные громадные буки, ветвистые платаны.
На большой поляне цвели невиданно крупные васильки и в траве меж стеблей скользили странные голубые блики. Ребята притаились за кустом и стали наблюдать. Чашечки цветов мерцали — оттуда язычками пламени выскакивали крохотные человечки.
— Васильковые эльфы, — прошептала Вика.
Одетые в разноцветные штанишки и куртки, васильковые духи закружились в танце. Один из них, в коротком синем плаще, выплясывал так старательно и забавно, что Василь чуть не рассмеялся.
Эльфы вдруг засуетились, вскочили в чашечки цветов, мелькнули голубыми мотыльками и пропали. Испугали их люди, буквально упавшие с неба. Они собрались на краю поляны и начали о чем-то совещаться. К ребятам подошел высокий светловолосый человек.
— Помешали вам, — извинившись, сказал он. — Но мы уйдем, как только местный лес изготовит по нашему проекту вот эту вещь.
Человек развернул свиток с объемным рисунком.
— Дельфин! — воскликнул Василь.
— Не дельфин, а космический корабль, — солидно поправил Андрей.
— Оба вы правы, — улыбнулся человек. — Детально разработанную идею корабля мы передали в Память биосферы. Она сейчас овеществит ее, представит в металле и пластике.
Верхушки деревьев слегка закурились. Дрожащие струи силовых полей, словно влажные испарения в знойный день, потянулись вверх. Там, в поднебесье, они потемнели и сплелись в сизое облако, похожее на исполинского дельфина. И даже на борту космического дива засветилась надпись: «Дельфин».
— Здорово! — восхитился Андрей.
— Это еще не все, — сказал конструктор. — Сейчас «Дельфин» улетит на один из космодромов Плутона. Завтра мы проверим все узлы, кое-что доделаем, и через неделю корабль будет готов.
Сиреневый «Дельфин», сверкая на солнце и словно любуясь собой, покружился, потом набрал скорость и растаял в синеве — улетел на далекий Плутон. Конструкторы, с минуту переговорив между собой, на невидимых лифтах вернулись в свою внеземную лабораторию.
Все же васильковые эльфы, видимо, обиделись и больше не показывались. И ребята полетели домой. В город вернулись, когда свалившееся за горизонт солнце слабо подсвечивало высокие перистые облака и те роняли вниз розовый пепел, золотили крыши домов, шпили дворцов. Вика настаивала, чтобы ребята вернулись в село через станцию миг-перехода.
Андрей так и сделал, а Василь не захотел.
— У вас сейчас блуждающая зона, в полях могут появиться чудища. Испугаешься.
— Ерунда, — махнул рукой Василь. — Ничего они со мной не сделают.
И запрыгал Василь кузнечиком над быстро темнеющими лесами и лугами навстречу голубому рогу луны. Километрах в двух от села с антипоясом что-то случилось, и дальше пришлось идти пешком. Из непроглядной тьмы леса Василь вышел на равнину, где в низинках ползли нити тумана и под луной лоснилась трава.