Сфера трёх лун
Шрифт:
Проломав ногами дыру и отогнув остатки проржавевшего профиля, Лада с трудом протиснулась в соседнее помещение, где освещение отсутствовало напрочь.
Сориентировавшись и высвечивая фонариком дорогу, Лада пробралась через несколько комнат, пока не вышла в длинный с множеством развилок коридор с высоким рельефным потолком.
Разруха и запустение указывало на заброшенность этого сектора военного комплекса. Многие двери зажаты осевшими стенами или закрыты. Хотелось заглянуть в каждую, надеясь приоткрыть завесу тайны. Кое-где двери сорваны с петель или открыты нараспашку, помещения за ними доверху завалены обвалившимся грунтом, обломками разного оборудования и раскуроченных
В высоту цех около двухсот метров, потолок светился полосками чернеющих окон. В одном из дальних углов стояли четыре огромные бочкообразные емкости с предупреждающими об опасности взрыва знаками. Рядом с ними крытая платформа, подвешенная на стальных тросах. Ладани проследила взглядом за тросами и приметила посередине стены диспетчерский пункт с рядами кресел и панелями операторов, которые давно неисправны. На полу видны массивные зажимы и подвижные скобы, проложено десяток рельс с погрузочными кранами на перронах. Вдоль стен валялись шланги, а сами стены оплетали лианы и жгуты кабелей, часть из них уничтожена вездесущими крысами. У крайней стены Ладани рассмотрела генераторы огромных размеров и колоссальной мощности… и луч света, проникающий сюда через небольшой разлом в бетонной стене.
Лишь одно напрашивалось Ладе на ум, что это периферийный центр заправки тяжелых кораблей воздушного флота. Во всяком случаи был им когда-то. На другой половине виднелся массивный дебаркадер для швартовки дирижаблей. «Взрыв этой топливной станции может и гору надвое расколоть, нанести ощутимый вред базе повстанцев. Об этом поразмыслю позже, на досуге. А пока есть другие задачи», - не забывая смотреть под ноги, Ладани побежала через ангар в сторону света у дальней стены.
По пути Ладани разгоняла снующих под ногами крыс, стараясь отдавливать им хвосты. Крысы разбегались, пищали и отпрыгивали. Только парочка из самых толстых и наглых крыс попытались дать отпор, чем вызвали восторг Лады.
Ладани достигла дальней стены, отряхнула от пыли куртку, придав той снова черный цвет, подняла воротник и шагнула в пролом навстречу солнечному свету и открытому пространству.
Застыв в нерешительности от удивления, Ладани не верила собственным глазам, она оказалась в оранжерее, в грандиозно гигантской и живой оранжерее, поражающей воображение не только своими размерами и построением, но и гармоничной красотой, какой-то необъяснимой привлекательностью архитектуры.
Сверху возвышался колпак-купол, укрепленный стальной паутиной потолочных балок. Над колпаком просматривалось пасмурное небо с тяжелыми свинцовыми тучами. Здесь тепло, уютно и на удивление чисто, даже на колпаке снег не задерживался, что-то его сдувало. Не понятно Ладани, откуда здесь взялся свет. Казалось, что он струится прямо из воздуха. Еще ветерок, такой свежий и бодрящий.
Террасы оранжереи разбиты на сектора, часть «островков» висело прямо в воздухе, создавая многоуровневые реющие сады. Из-за пышных крон и береговой поросли выглядывали пруды и водопады, архитектурная вычурность которых завораживала. Просматривался единый стиль, но создавалось впечатление, что те, кто все это создавал и поддерживал, учились по программе чуждой современным представлениям.
Маленькие снующие облачка пыли и завихрения воздуха привлекли внимание Лады. Эти завихрения при
Присев, Лада потрогала траву под ногами и неуверенно прикоснулась к тепличным цветам. Они необычайно красивы, неестественных форм и оттенков. У нее появилось опасение, что цветки растают и повылазят чумные крысы со злющими глазками, в которых плескалась темнота.
– Как бархат!
– не удержалась от комментария Ладани, вспоминая кусочек ткани, которую запыленными рулонами хранил вредный староста на складе.
Помимо прочего вдалеке росли сиреневые и красные травы дорожками, словно ковры, указывая маршрут по оранжерее. На нижних уровнях росли кольцами разнообразные деревья. Можно различить помимо обычной зелени роскошные кроны даже бледно-алой и лиловой листвы, усыпляюще шумящей на ветру.
Запах в воздухе витал неимоверный, временами даже дурманящий и сладковатый, а иной раз с привкусом морской соли или с грибной прелостью, в других порывах угадывалась свежесть вот только что прошедшего летнего дождя.
– Просто восхитительно! Какая красота!
– Ладани закружилась на месте, пока не упала в траву.
По оранжереи гулял ветер, раскачивая волнами травяные покрывала, придавая им вид морской глади. Ветерок часто менял направление, принося одни запахи и унося другие. Складывалось впечатление хорошо отлаженного механизма.
Немного отлежавшись и повалявшись вдоволь, Ладани решила спуститься к центральному водоему. Рой насекомых несколько раз приближался к ней, но, покружив рядом, терял интерес и улетал по своим делам.
– Вот это да!
– Лада шагала, приоткрыв рот от удивления и вертела головой.
– Работа настоящего мастера!
– Мы истинно благодарны за столь теплые слова.
Что вырвалось раньше, крик или ее сердце, Ладани не поняла, но подпрыгнула от удивления и, взяв себя в руки, атаковала появившуюся незнакомку, развернувшись в воздухе. Удар вышел хлестким, но все равно был заблокирован на излете кастета. Неведомой силой Ладу подняло над землей, а мелкие настырные насекомые облепили ее руки и ноги, сковав тем самым тело.
Перед Ладой молодая высокая женщина в роскошном черном платье с пышной юбкой и корсетом, подчеркивающим узкую талию и широкие бедра, подобие таких нарядов надевали аристократы более тысячи лет назад. На платье искусные узоры из символов и линий-схем, вышитые золотом. У женщины выделялись особой приметой темные с легким синеватым отливом волосы, доходившие почти до земли. Заплетены волосы с помощью золотых и рубиновых лент в аккуратные косы, а венчали и закрепляли кончики кос золотые украшения с разноцветными ниточками и перышками. Лицо ее неестественно красиво, слишком правильной формы и симметрии, словно неживое со слабым румянцем на щеках. Ее руки, ноги и шею украшали золотые браслеты диковинной гравировки с теми же разноцветными ниточками, или все же это тоненькие провода, и перышками. Белую кожу покрывала изящная роспись золотом и серебром.
– Вы научены другими, именно так приветствовать хозяев дома, в который имели смелость или наглость проникнуть?
– на Ладу смотрели проницательные глаза фиолетового цвета с машинным блеском хрусталя.
– Признайтесь в своей наивности, дитя. Не злите нас.
– Извини меня… Мне встречались негодяи и обезумевшее зверье, - Ладани пожала плечами и попыталась вывернуться.
– Мне, правда, очень жаль, но другого пути не отыскала, вот и пошла через твой дом.
– Где твой страх?
– Что? Послушай, я не хочу неприятностей, но и ты не нарывайся. Идет?