Сглаз порче - не помеха

Калинина Дарья Александровна

Шкаф вылез из своей машины, взял пакет из багажника и направился к дому.

— Подождем немного, — сказала Мариша. — У меня чутье, что долго он дома не задержится.

— Это почему еще? — хмуро спросила у нее Аня.

— А ты посмотри, вечер какой! — хмыкнула Мариша.

— Не знаю, — проворчала голодная и уставшая Аня. — Вечер как вечер. Ничего примечательного в нем не нахожу.

— А я нахожу, — уперлась Мариша. — Подождем, вот увидишь, Шкаф еще появится.

— Тогда я пошла за булочками, — решительна сказала Аня. — Потому что, ты меня, конечно, извини, Мариша, но у меня тоже

кое-какое чутье есть. И я чувствую, что, пока Шкаф с Колькой не слопают угощение от Клавдии, они из квартиры не выйдут. А я за это время тут с тобой от голодной смерти умирать не собираюсь.

После этого Аня вылезла из машины, хлопнула дверцей и направилась в сторону ближайшего ларька, торговавшего сосисками в тесте, чипсами и прочими такими же уличными деликатесами. Купив в ларьке по две порции сосисок-гриль, Аня прихватила еще бутылку минералки и направилась к подруге.

— Ну как? — спросила она, усаживаясь в машину.

— Пока никто не выходил, — ответила Мариша, принимая из рук подруги сосиску, завернутую в лепешку вместе с мелко порубленными помидорами, огурцами и луком.

— Вот видишь! — обрадовалась Аня. — Сейчас мы с тобой перекусим немножко, они тоже у себя дома поужинают, и мы с чистой совестью сможем гоняться друг за дружкой и дальше.

Мариша в ответ лишь хихикнула и вгрызлась зубами в ароматную брызгающую горячим соком сосиску и теплую лепешку. Аня купила по две порции, и подруги как раз покончили с последним куском, когда из двора выехала знакомая им синяя «пятерка» вся в пятнах ржавчины.

— Она! — воскликнула Аня. — То есть они!

И действительно, в машине сидели оба парня. Шкаф сидел за рулем, а Колька рядом с ним.

— Не нравится мне это, — сказала Мариша.

— Что тебе не нравится? — удивилась Аня. — На тебя прямо не угодишь! Парни куда-то поехали? Поехали!

Значит, мы можем за ними проследить.

— Да не в этом дело, — с досадой отозвалась Мариша. — Мне не нравится, как Колька шныряет глазами по сторонам. Того и гляди нас заметит. Слушай, Аня, полезла бы ты на пол.

— Чего? — изумилась Аня.

— Ну, одну меня он, может быть, и не узнает, — сказала Мариша. — Во всяком случае, вероятность будет не так велика.

Аня, хотя и сильно сомневалась, что эта мера предосторожности может помочь, все же полезла на пол.

С удобством устроившись на резиновом коврике, она поинтересовалась у подруги:

— Так хорошо?

— Просто замечательно, — заверила ее Мариша, которая уже вырулила следом за «пятеркой» Шкафа. — Молодцы мы с тобой, что поменяли машину! На моем «Опеле» они бы нас мигом вычислили. Говорю же, этот Колька глазами по сторонам так и шныряет.

— Угу, — угрюмо отозвалась с коврика Аня. — А куда они едут?

— Пока прямо, — ответила Мариша. — Ой!

— Что? — всполошилась Аня. — Что случилось?!

Но так как Мариша не отвечала и вообще замерла, судорожно вцепившись в руль, Аня попыталась посмотреть сама, что же так напугало ее подругу, — Сиди, — шикнула на нее Мариша.

— Но в чем дело-то? Ты мне сказать можешь? — возмутилась Аня. — Тоже мне командирша нашлась. Вот сейчас как вылезу, что бы ты там ни говорила, и плевать мне на последствия!

— Аня, помнишь того Красавца,

которого мы сначала встретили на кладбище возле могилы Клыкова? — спросила в ответ Мариша.

— И который пытался сегодня ночью прикончить Лену? — уточнила Аня.

— Того, того, — кивнула Мариша.

— Конечно, помню, — сказала Аня. — И что? Он тоже следит за нашей парочкой бандитов?

— Представь себе, да, — кивнула Мариша. — Он только что вырулил прямо перед моим носом. Так что теперь получается, что я слежу не за Шкафом и Колькой, а за Красавцем. А он уже в свою очередь следит за ними двумя.

— Очень интересно, — сказала Аня. — А что ему нужно от этой парочки?

— Подозреваю, что дело все в той же шкатулке, — сказала Мариша.

Но больше подругам поговорить не удалось. Потому что машина Красавца вдруг резко пошла на обгон, а «пятерка» Шкафа свернула под арку дома на Московском проспекте. Не сумевшая вовремя сориентироваться Мариша резко затормозила прямо перед въездом под арку, и машина неожиданно содрогнулась от сильного удара в зад.

— О черт! — простонала Мариша, глянув в зеркало заднего вида. — Только этого нам не хватало.

Аня вскочила со своего коврика на сиденье и тоже посмотрела назад. От увиденного волосы у нее на голове зашевелились и встали дыбом. Сзади них вовсю дымилась машина. И не просто какая-нибудь отечественная марка, а «Мерседес». И не какое-нибудь там двадцатилетнее старье, а последняя модель. Черная, блестящая и ужасно дорогая.

То есть раньше была дорогой, а теперь годилась разве что для свалки. Само по себе это было скверно. Но и это еще не самое худшее. Хуже всего было то, что из разбитой машины, почесывая мобильниками головы, вылезали один за другим трое мужчин и еще один оставался в машине. Причем двое явно были телохранителями третьего, а один — шофером этого же третьего. Выглядели все трое очень мрачно.

Телохранители тут же заняли посты по обе стороны от своего хозяина, а сам он неторопливо направился к подругам. Обозрев по пути, во что превратился передний бампер и вообще перед его машины, он помрачнел еще больше. Один из телохранителей отвлекся на то, чтобы помочь шоферу выбраться из сработавших подушек безопасности. Пока они там ковырялись, хозяин «Мерседеса» подошел к девушкам и воззрился на них.

— Вы сумасшедшие? — поинтересовался он у них. — Или просто не умеете водить?

Мариша тоже вылезла из «девятки» и с грустью обозрела ее заднюю часть, превратившуюся в груду покореженного металла. Больше всего ее расстраивало то, что в багажнике лежала сумка с подарками, которые она привезла из Вены для друзей и которую не оставляла дома, а таскала всюду с собой, надеясь выкроить минутку и раздарить потихоньку презенты.

Среди подарков, Мариша это отлично помнила, было несколько бутылок с вином и одна очень красивая фигурка селезня с уточкой и выводком утят. Трудно было надеяться, что бутылки или хрупкие фарфоровые утята уцелели в этой аварии. Когда до Мариши дошел этот факт, она ощутила прилив злости. А еще больше она разозлилась, вспомнив, сколько времени и сил она потратила, выбирая именно такие подарки, которые бы действительно пришлись по душе дорогим ей людям. И это ее очень здорово разозлило;