Шадари: попаданка
Шрифт:
Неужели для меня все же возможно обычное женское счастье? Быть с любимым человеком вопреки всему? И совершенно не хотелось сейчас думать о том, кто и как станет воздвигать нам препятствия. Сам этот поступок Алена все перевернул в душе. Мне не хотелось думать о том, что со временем он может пожалеть об этом. Его чувства утихнут, и он пожалеет о содеянном. Да плевать!
– внезапно решила для себя. Даже если придется потом уйти, я хоть почувствую, каково это - быть счастливой. Позволю себе эту слабость, иначе буду жалеть всю жизнь, что так и не рискнула, не пожелав выбраться
– Это не поспешное решение, - начал было говорить Ален, но я подалась навстречу и приникла к его губам.
Он судорожно вздохнул, а потом крепко обнял и перенял инициативу. Мы целовались так жадно и исступленно, словно от этого зависела жизнь. Никак не могли оторваться друг от друга, насытиться вкусом этого поцелуя.
Я полностью отпустила себя, перестав сдерживать те чувства, что полыхали внутри от близости этого мужчины. И поняла, что до этого момента и не жила по-настоящему. Просто не позволяла себе жить.
Ощущала исходящий от Алена эмоциональный фон, от которого мои собственные чувства лишь усиливались. Его нежность ко мне, страсть, безумное притяжение и восхищение. Он и правда меня любит! И осознание этого пьянило сильнее самого крепкого вина. Пусть на короткое время, но он только мой!
На грани уплывающего от реальности сознания мелькнула мысль: что же ты творишь, шадари?! Но я с раздражением отогнала ее. Хоть на короткое время хочу перестать быть холодной и расчетливой жрицей! Не думать с позиций разума и логики.
И я не думала. Мы оба не думали. Это безумие накрыло с головой, подобно прорвавшейся плотине. Оторвались друг от друга лишь для того, чтобы запереть дверь. А потом накинулись снова, освобождаясь от одежды и продолжая почти болезненно целоваться.
Тело мое саднило от нестерпимого желания соприкоснуться с любимым еще сильнее, слиться в единое целое. Похоже, только теперь до конца поняла, почему эта часть жизни настолько важна для обычных людей. Впервые я не ощущала себя одинокой и пустой. Во мне горел огонь, а находящийся рядом человек казался самым близким и родным. Был частью меня самой. Даже плевать было сейчас, говорят ли во мне чувства Авалайн или мои собственные. Не важно! Ничего не важно!
В этот первый наш раз мы не желали оттягивать момент и вскоре уже лежали на кровати, полностью обнаженные и переплетенные друг с другом в одно причудливое существо. Ален двигался во мне неистово и даже грубо, будто желая застолбить свои права на меня. Я же впивалась ногтями в его спину и еще сильнее подавалась навстречу, охваченная поистине звериной страстью. И разрядка была бурной и скорой, как будто наши тела настолько истосковались друг по другу, что только этого и ждали.
А потом было море нежности и ласки, когда Ален, будто извиняясь, стремился загладить недавнюю грубость. Я же пребывала словно не здесь, а парила где-то в вышине - настолько приятными были ощущения. В какой-то момент, когда мы снова слились в единое целое, и он двигался во мне осторожно и бережно, ощутила, как по щекам хлынули слезы. Впервые я плакала от переполняющего меня полного и абсолютного счастья. И никак не могла остановиться.
Встревожившись, Ален замер
– Что с тобой? Я сделал тебе больно?
– Все хорошо, - только и смогла выдавить, пряча мокрое лицо на его плече.
– Не останавливайся, прошу...
И мы продолжили этот полет над бездной. Нежный, трепетный, бесконечно сладкий и пьянящий.
Я полностью потеряла связь с реальностью и не желала выныривать из этого состояния.
Но всему рано или поздно приходит конец. Особенно чему-то хорошему и приятному. Вскоре мы уже лежали, тяжело дыша и приходя в себя после очередной разрядки. Моя голова покоилась на груди Алена, а он сам собственнически прижимал меня к себе, будто не желая отпускать ни на секунду.
– Так ты согласна стать моей женой?
– услышала его напряженный голос.
– Учти, даже если откажешь, я на этом не успокоюсь. Спеленаю по рукам и ногам и доставлю до храма Единого. И буду держать у алтаря до тех пор, пока не согласишься!
Я тихонько рассмеялась.
– Думаю, после такого заявления мой отказ вряд ли будет что-то значить.
– Так ты отказываешься?
– огорченно уточнил он, чуть отодвигаясь.
– Нет, - я решительно придвинулась обратно и сама обняла его.
– Хоть и понимаю, что совершаю очередную глупость.
В серебристых глазах вспыхнула такая радость, что вся моя неуверенность куда-то улетучилась. И я поняла, что и правда хочу быть с этим мужчиной. Хочу снова и снова переживать такие же упоительные минуты, как недавно. Смотреть в эти горящие глаза, затягивающие в свою глубину, словно омуты, видеть в них ответное чувство.
Мы выбрались из моей комнаты только через два часа, когда уже совершенно обессилили от бурных ласк. Но тем не менее, на нашу решимость выяснить все с Ланфордом Андрасом это никак не повлияло. Ален был настроен поговорить с отцом без отлагательств. И в этот раз возражать ему мне совершенно не хотелось. Впервые испытывала потребность довериться мужчине и позволить решать за меня. Тем более что его желания полностью совпадали с моими.
Ланфорд по-прежнему был в кабинете, и по бесстрастному лицу трудно было понять, что за мысли его одолевают. Но при виде нас он отложил папку с документами и сухо проговорил:
– Присаживайтесь.
Мы с Аленом неуверенно устроились в соседних креслах. Воцарилась напряженная тишина, которую никто не решался прервать. Наконец, заговорил Ланфорд:
– Мне сообщали, что за последнее время вы чересчур сблизились.
Все-таки Зелия донесла! Странно только, что Ланфорд никак на это не реагировал раньше.
– Но я полагал, - продолжил он, - что это мимолетное увлечение. Молодые люди противоположного пола, живущие в одном доме, неминуемо тянутся друг к другу. Однако я считал, что у вас хватит благоразумия не наделать глупостей. Видимо, не хватило. И вы готовы наломать дров, - Ланфорд покачал головой.
– Насколько понимаю, Ави категорически против брака с Равеном Веннером. Понимаю, он немолод. Да и по характеру может быть неприятен юной девице. Но подумайте, сколько пользы может принести этот союз для нашего клана.