Shadowrun. Город Ангелов
Шрифт:
То ли от упоминания бывших друзей, то ли от мысли о работе в корпорации Декса затошнило.
— А сейчас ты что, занимаешься возвышенным делом? Там всё стабильно, даже если у тебя нет ГРЕХа, тебе его сделают! Да, с твоими данными тебя не возьмут в охрану, но быть разнорабочим в такой крупной корпорации тоже не плохо!
— Пахать за копейки, чтобы просто было что сегодня поесть? Это, по-твоему, неплохо? Какой вообще в этом смысл?!
Декс всю жизнь учился держать удар и бить в ответ. Но когда такие удары наносят близкие люди, то они получаются неожиданными, мощными, и, как назло, в самые больные места.
— А сейчас в твоей жизни есть смысл? Уходишь ради сомнительной
Горло Декса стало полем битвы между горьким комом и накатывавшей из желудка тошнотой. Скулы напряглись, сдерживая рвавшуюся бойню наружу. Глаза сузились, а в залитых темнотой зрачках на мгновение блеснула влага, давшая отблеск поднимавшемуся солнцу. Рот наполнился слюной. На зло всем чувственным сентименталистам, физический мир вновь победил.
— Я тебе перезвоню, — сказал Декс, отшвырнул комлинк и побежал в туалет.
Декса не тошнило и не рвало. Он чувствовал себя скорее перевёрнутым вулканом с ядовитой огненной лавой. Живот будто резал изнутри ржавый нож. Физическая боль великодушно подвинулась на пьедестале, дав чувствам удобно усесться с краю. Из-за обилия рвоты на глазах выступили слёзы. Как и всегда в такие моменты, мозг работал предельно точно, чётко и рассудительно.
Не надо было столько жрать в придорожной забегаловке. Мало ли что там могут подсунуть. Будет тебе уроком! Хотя стоп: сколько времени-то прошло? Еда даже не успела перевариться…
Один плохо прожёванный кусок торопился на выход, разрывая глотку изнутри.
Нет, тут явно что-то другое, — отделившийся от общего процесса мозг продолжал меланхолично наблюдать за процессом. Будто детектив из нуарных фильмов, он методично начал выуживать из картотеки с воспоминаниями фотокарточки подозреваемых. Обвинение пало на тролля в гавайской рубашке и блистером с микроскопической белой таблеточкой в одной руке.
— Это — камикадзе. Мощная дрянь. Обеспечивает прилив сил и адреналина, если вдруг почувствуете себя плохо и потребуется резко взбодриться. Эффект моментальный. На утро могут быть небольшие отходняки… — сказал Дрейк. Мозг остановил воспоминание и подчеркнул последнюю фразу красным маркером.
То, что для огромного тролля лёгкие отходняки, для тебя… Ну, ты сам видишь.
Декс судорожно схватил ртом воздух. Его так интенсивно рвало на протяжении нескольких минут, что перестало хватать кислорода. Во рту стоял вкус дополнительного соуса к номеру шесть. Зато организм адепта действительно очистился от камикадзе. Мозг перестал пытаться играть в нуарного детектива, и вновь стал единым целым со своим хозяином.
И вот он я, — подумал Декс, ложась щекой на холодный ободок унитаза. Последние силы покинули хобгоблина, и он был не в состоянии даже нормально сидеть. — В чужом городе, живу на квартире погибшего в забеге чувака, потому что из своей меня выгнала банда. Хотел отомстить корпорации за Леона? Да они нас всех обвели вокруг пальца, как последних олухов! Да я же сдохнуть мог на этом поезде! Хотя, скорее всего, сдохну я именно сейчас…
Неконтролируемый поток желчи на минуту прервал размышления.
Правильно,
Чувство жалости к себе втиснулось на пьедестал, едва удерживаясь на его краю.
Команду хотел. Новых друзей. Как же! Для такого мудака, как я, и друзья соответствующие. Они во всём правы. Я такой же, как и все. Такой же, как Болт и Кувалда. Ничем не отличаюсь от любого в этом городе, кто стремится подняться над другими хотя бы на пол головы. Я — беспринципный наёмник, только со вспышками ярости и банальной целью мести. Я — такой же, как и все в этом городе.
Декс обознался. Это было не чувство жалости. Это была прекрасно знакомая ненависть. Ненависть к себе. Лёгким движением руки она столкнула всех остальных с победного пьедестала, оставшись в гордом одиночестве. Эта госпожа всегда заставляла Декса делать то, что ей заблагорассудится. В данный момент ей очень нравилось смотреть, как Декс корчится. В голове зазвучал противный смех, и адепта снова вывернуло. На этот раз не от камикадзе.
Артемида пыталась уснуть, чтобы этот кошмар наконец-то закончился. За одну ночь всё, что она строила долгие годы, рухнуло. Её предали те, кому она доверяла.
— Ты не понимаешь, кто действительно заботиться о тебе, а кто лишь использует! Неудивительно, что твоя банда развалилась и тебя подставили! — крикнул хобгоблин, чьё лицо было обезображено первобытной яростью.
Но, по сути, он был прав. Артемида открыла глаза. Потолок комнаты подёрнулся, будто девушка ушла с головой под воду. Артемида смахнула предательские слёзы. Кто ей теперь друг? Как после всего случившегося вообще найти, кому можно доверять? Как вообще после всего произошедшего можно вообще хоть кому-то верить в этом городе?
Джек яростно захлопнул дверь в квартиру. Он отдал все заработанные в бегах деньги банде Торо Роко, и теперь у него не осталось ничего. Джек ударил кулаком в дверь. Он хотел посвятить свою жизнь музыке, а вместо этого вынужден заниматься бегом в тенях. Так ещё и его команда обвиняет Джека в том, что он эгоист и думает только о себе. А как начать заботиться о других, если этот город вынуждает тебя гнаться за каждый нью-йеном в страхе, что завтра тебе будет нечего есть или ты вообще окажешься на улице, где тебя в первую же ночь разберут на зап. части мародёры?
Джек взял гитару и попытался что-нибудь сыграть. Обычно это успокаивало, но струны будто сговорились и выдавливали из себя жалостливую мерзость. Ноты сыпались и сбивались в дрожащие кучи. Одна струна гитары порвалась. Дже отбросил инструмент и устало повалился на диван.
Арчи равнодушно смотрел в потолок, под которым кружил наблюдательный дрон, смотревший сверху вниз на своего хозяина. Риггер чуть повернул голову, чтобы не видеть собственный уродливый шрам на лице. На границе сознания что-то скреблось, просясь, чтобы его впустили. Риггер пытался не обращать внимания. Сопоставив дату появления голоса и вторичные признаки, было несложно догадаться, что этот кто-то скребётся из талисмана, который Арчи прихватил из Пирамид Операйзинг. Только дух звал почему-то Леона, а не его.