Шадринский гусь и другие повести и рассказы
Шрифт:
— Обманул, старый филин. Драть бы тебя!
— Истин бог, тут было найдено, — перекрестился горщик, но Порошин не поверил ему.
Поиски оказались напрасными: в шурфе Ерофея Маркова золота не нашлось. Старый горщик упал духом.
«Вот оно, счастье-то, — с горечью подумал он. — Понапрасну не послушал я женки. Колдовской желтый камень всем отвел глаза. Быть беде!»
Чиновник и штейгер сели на коней и уехали, а Марков уныло побрел домой.
«Что же случилось? — с горечью думал он. — Ведь он сам держал в руках золото, найденное именно здесь!» Сколько
Между тем по приезде в крепость асессор Порошин донес начальнику горной канцелярии, что находка Маркова не подтвердилась и в шурфе при поисках оказались кварц и тумпасы.
Начальник горной канцелярии прочел это донесение и задумался:
«Как же так? Но ведь кержак приносил настоящее золото. Где же он его взял? Выходит, старик хитрит, обманывает. А что если допросить с пристрастием?»
Вскоре в Шарташ помчался нарочный: Ерофея Маркова требовали немедленно в горную канцелярию.
«Вот когда началось, — с тоской подумал кержак. — Затаскают теперь мои старые кости. Ох!»
Ерофей сердцем почуял беду и не ошибся.
Только переступил он порог знакомой палаты, как сразу заметил: у двери ее стояли рослые горные солдаты с мушкетами, у окна на полу сидел лохматый кат в красной рубахе, в руках у него была жильная плеть. Когда Ерофей вошел в палату, кат ощерился.
Горщик побледнел, но собрался с духом. Твердым шагом он подошел к столу, за которым сидел грозный начальник. Саксонец не мигая, как стервятник на добычу, смотрел на кержака.
— Я знаю, ты обмануть хотел нас, но…
— Истин бог, вот те Христос, — перебил Марков грозного начальника и перекрестился, — истинно показал все как есть, без утайки!
— Замолчи! — привстал с кресла берг-начальник, покраснел и, указывая на ката, пригрозил: — Будешь бит!
— Помилуй бог, — прошептал побелевшими губами Ерофей. — Николи вором не был.
Саксонец молча прошелся по комнате, успокоился и подобревшим голосом сказал:
— Хорошо, я еще раз буду тебе верить, ты покажешь золотое место. Я больше не буду тебя трогать. Иди!
Тяжелым шагом вышел Ерофей из горной канцелярии. На душе было сумрачно: мерещился лохматый кат с жильной плетью.
«Неужто побил бы?» — спрашивал себя Ерофей и вдруг понял всю тягость своего положения.
Через несколько дней в Шарташ наехали асессор Юдин и новый иноземец, штейгер Маке. С ними прибыла свежая партия работных. Шарташские кержаки попрятались.
«Эк, накликал Ерошка беду! Не откупишься, не открестишься теперь от скобленых табашников», — недовольно думали они про Маркова.
Ерофей повел поисковых к проклятому шурфу. Штейгер Маке внимательно осмотрел изрытый копань
— Так будет лучше, подальше от воды. Копай глубже и шире! — приказал он рабочим.
Поисковые дружно взялись за работу. Тяжело им было смотреть на Ерофея — бодрый, живой старик осунулся, потемнел. Всю дорогу он клялся им, что место его верное, а куда подевалось золото, не знает. Видно, сам нечистый отводит глаза. Среди поисковых были кержаки; они знали Ерофея как честного человека.
— Ты не удручайся, братец, — успокаивали они терщика, — мы с молитвой да с крестом робим — никакая нечисть не помешает нам. Откопаем золото! Только, ваша милость, — просили они попыхивающего трубкой Маке, — отойди под ветерок, не души нас табачищем. Уж мы постараемся.
Маке недовольно поморщился и отошел под ветерок. Сизый дымок из трубки отгонял от его лица комаров. Асессор Юдин сидел у костра, где дымили серые еловые лапы. От дыма першило в горле, но зато не надоедали комары и гнус, которые вились вокруг черным роем.
Все шло хорошо, спокойно, и в душе Ерофея снова затеплилась надежда: может быть, на этот раз поиски будут успешными. Он бродил по кромке болота и отыскивал тумпасы. В этот день и тумпасы легко шли в руки — попадались добротные и пригожих дымов. Неподалеку от болота Ерофей нашел в чаще залежи новых, незнакомых камушков. Трижды отходил и возвращался к ним горщик. «Опять нечистый шутит. Вновь нагрянет другая беда!» — опасливо рассматривал он новую находку. Но не утерпел и отнес их штейгеру Маке.
Саксонец старательно вгляделся и узнал свинцовую руду, которую он в свое время добывал в Саксонии. Немец всполошился. Он отвлек несколько работных от шурфа и поставил их на поиски свинцовой жилы. Работа оправдала себя: поисковые напали на залежи свинцовой руды. Маке обрадовался, он срочно погнал гонца с пробными кусками руды в Екатеринбург. Там в лаборатории сделали анализ и нашли, что найденная свинцовая руда очень высокого качества, и настаивали, чтобы штейгер Маке расширил разведки вновь открытого месторождения. Но, увы! Как ни старался Маке, свинцовая жила оказалась необширной. Хотя немец и корчил из себя знатока горного дела, но здесь он оказался бессилен распознать капризы свинцовых залежей и потому вскоре прекратил розыски и разочарованно донес начальству:
«Свинцовая руда, коя идет жилою, токмо вдаль надежды не кажет, посему она не заслуживает внимания».
Так и забросили новую находку.
Между тем, сколько ни углубляли шурф, золота так и не нашлось. Оно было и понятно: золотая россыпь лежала ближе к болоту, а шурф заложили в противоположной стороне. Но ни Маке, ни асессор Юдин не додумались до этого. Они все искали золотую жилу, а ее и быть не могло.
Маке недовольно поглядывал на Ерофея, покачивал головой. Поисковые донесли, что и свинцовая жила ведет себя не подобно прочим жилам: быстро оборвалась, и выходит, все ни к чему. «Обманщик, — подумал и Маке про старого горщика. — Хотел свинцовой жилой глаза нам отвести».