Шаг до страсти
Шрифт:
И вот теперь у нее наконец появилось средство, какого еще не было. Она может полностью уничтожить его, увидеть его разоблаченным, брошенным в тюрьму... Он не знал, пойдет ли она на это. Даже по прошествии стольких лет он не мог с уверенностью ответить на этот вопрос. Он встал и подошел к двери. Фотоаппарат уже ни на что не годится. Детали утреннего совещания придется запоминать. Кто знает, возможно, это будет последняя информация, переданная Синим.
— Я не могу сказать тебе, кто это, — сказала Джуди. Ричарда Патерсона в пятницу не было в посольстве, и только отчаяние заставило ее позвонить ему домой. Она не предложила ему сесть. Они
— Тогда какое право ты имела вытаскивать меня сюда, — возмутился он. — У меня нет никакого желания впутываться в такое дело, а если это всего-навсего какой-нибудь клерк, разливающий чернила по письменным приборам, который хочет подоить Запад...
— Ничего подобного, — прервала его Джуди. — Я знаю этого человека очень хорошо. Ему грозит большая опасность, и он просит политического убежища. Поверь мне, Ричард, если бы не крайние обстоятельства, я бы ни за что не позвонила тебе.
— Очень рад, — сказал он. — Жена слышала наш разговор и страшно разволновалась. Едва успокоил.
Джуди посмотрела на него. Безразличие, абсолютное безразличие. Вот чем полезен оказался для нее Свердлов.
— Извини, — сказала она. — Но это нельзя откладывать до понедельника. Пришлось позвонить тебе домой. Моему другу нужно знать, примут ли его англичане и пообещают ли не передавать его американцам и его собственному посольству. Вот что он велел мне спросить у тебя. Я попыталась связаться с человеком из разведки, но он улетел в Лондон. Мне больше не к кому было обратиться.
— Я не могу дать тебе ответы на оба вопроса, это не в моей компетенции. Я могу только вернуться в Вашингтон и доложить обо всем послу. Если это и в самом деле важная персона из Русского посольства, все равно этим должен заниматься посол. Во всяком случае, я мог бы сначала поговорить с посланником.
— Нет времени. Иди сразу к послу, — решительно заявила она. — Мой друг примет его гарантии. Можешь сказать, что этот человек будет очень ценным приобретением для Англии. — Свердлов велел ей подчеркнуть эту мысль.
Она никак не могла понять, зачем, пока он не объяснил ей, что в таких делах страны торгуются за людей, как за товары.
— Если ты не имеешь права назвать мне его, — раздраженно буркнул Патерсон, — сама подумай, как я должен вести дело. Из какого подразделения посольства — хоть это ты можешь мне сказать?
— Военный, — ответила Джуди. Свердлов сказал ей, что больше ничего говорить нельзя. Такой информации достаточно, чтобы у чиновников потекли слюнки.
— Хм, это может значить что угодно. Ты все время называешь его своим другом... — Он бросил на нее взгляд, как бы укоряя ее. — Ты не можешь не знать его имени. Почему ты не доверяешь мне? И мне же нужно что-то иметь в руках, когда я пойду к послу, иначе все выглядит странно.
— Извини, но мне не позволили говорить тебе. Я сказала все, что могла. Он важный человек, он хочет перейти к нам, у него мало времени. Я тебя знаю, Ричард, ты великий законник, но, если ты запутаешь все это дело в параграфах, мы опоздаем
— А почему я должен думать о том, чтобы помочь ему? — возразил он. — Я приехал сюда потому, что перебежчик может помочь нам. Всегда найдется ненадежный человек, который продастся тому, кто больше заплатит, если что-то натворил у себя и боится расплаты. У нас уже были такие случаи: солдаты из Восточного Берлина называли себя политическими беженцами, когда напивались или убегали в самоволку.
Он прекрасно понимал, что тут речь идет совершенно о другом, но его злило отношение Джуди. Он никак не ожидал такого холодного приема, можно было подумать, что она никогда не спала с ним. Ее тревожила только безопасность этого «друга».
— О боже мой! — воскликнула Джуди. — Боже мой, никогда не думала, что захочу встретиться с этим маленьким животным, Лодером, но я бы отдала все на свете, чтобы здесь вместо тебя был он. Если ты не в состоянии помочь, то ведь можешь по крайней мере вывести на меня кого-нибудь из разведки? Вот все, что мне нужно! Тебе можно не ходить к послу и не впутываться в это дело, если ты боишься, что все обернется вовсе не так, как ты думаешь, и пострадает твоя драгоценная карьера! Хотя черт бы меня побрал, но я не вижу, как она может от этого пострадать!
— Я поставлю Лодера в известность, когда получу на это указания посла. — Он направился к двери. — Не знаю, во что ты там впуталась, Джуди, но похоже, на этот раз в какую-то мерзкую историю. Посоветую тебе не забывать, на чьей ты стороне. Свяжусь с тобой завтра.
Она догнала его в дверях.
— Времени очень мало, — сказала она. — Неделя, десять дней. Ради бога, постарайся заставить их принять решение!
— Трудно что-нибудь обещать относительно времени, — резко отрубил он. — Я сказал тебе, что передам наверх и позвоню завтра. — Он быстро зашагал по коридору к лифту, и она закрыла дверь в квартиру.
Из спальни вышел Свердлов. В руке он держал сигарету, которую и протянул ей.
— Ты слышал? — спросила Джуди.
— Да. Все как нужно. Он пойдет к послу, а посол отправит его в разведывательное подразделение. Ты все провела отлично.
— Откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь, что это будет именно так? А если Ричард не сделает ничего? Ты же слышал, как он говорил про мерзкую историю, вдруг он решит, что ему лучше держаться подальше. Ты же не знаешь, что у него на уме!
— Я это знаю намного лучше, чем ты, — сказал Свердлов. — Он сделает так, как сказал, потому что хочет и сам подзаработать на этом деле. Он пойдет к послу и скажет: «Сэр, у меня есть очень важный русский офицер, который хотел бы перейти на нашу сторону». Меня запишут ему в актив, и он будет на седьмом небе. Но лично он со мной работать не собирается. Я этому рад. Он мне не нравится.
Джуди посмотрела на часы:
— Нам лучше уйти до того, как Нэнси вернется после ленча. Федор, тебе обязательно возвращаться в посольство? Я так беспокоюсь — вдруг они что-то заподозрили.
— Они не заподозрят, — заверил ее Свердлов. — Все это очень смешно. Тот, кто пытается заманить меня в ловушку, думает, что я поймал тебя. Он не торопится, чтобы приписать себе успех уже после того, как западня захлопнется за мной. Трюк старый как вечность, но сработает. Если у тебя в одной руке что-то такое, чего хотелось бы заполучить противнику, покажи ему, что у тебя есть что-то в другой. И тогда он будет ломать голову, что взять в первую очередь.