Мышцы всё сильнее и сильнее сокращаются под влиянием нервных импульсов. Отдел управления, находящийся там, наверху, в загадочной коре больших полушарий, в загадочном слое серого вещества неустанно и беспрерывно даёт приказы сокращаться мышцам. Раньше отдел управления во взаимодействии с мышцами конструировал линию движения. Теперь же в этом отпала нужда. В мышцах сидит крепкая память. А в тканях мышечной системы химическая энергия беспрерывно превращается в механическую и тепловую. Волшебная машина! Их же задача – усилить эффективность.
Удлинён срок действия гликолитического механизма, работающего
пока в малую силу. Максимальное потребление кислорода, дыхание, лёгкие, аэробный принцип энергообеспечения – вот что задействованы в первую очередь. Гликоген подождёт. Удлинён срок действия креатинфосфата – мощного, спринтерского энергетического вещества в клетках мышц. Он дремлет. Креатинфосфат подождёт.
Вперёд, вперёд митохондрии – органеллы, несущие в себе энергию и питающие клетки мышц. В вас протекают окислительно-восстановительные реакции. Когда высадился десант, их – митохондрий насчитывалось несколько на один квадратный сантиметр, а сейчас их за тысячу. Простые, нетренированные люди имеют несколько митохондрий на квадратный сантиметр, а бегуны-стайеры международного класса две, три тысячи митохондрий. Эти «энергетические ангары» мышечных волокон увеличиваются посредством тренировок.
Работа кипела независимо от того, давал приказы отдел управления или нет. Они будут делать всё для блага обладателя этого организма. А напряжение нарастает и нарастает.
* * *
Среди всех участников забега его не заметить нельзя было. Он отличался от всех, прежде всего, техникой. Сказывалась школа профессионала в своём деле. Его тренер родился и вырос в стране, некогда уважаемой в мире бега. Никто не обладал такой техникой, какой обладал Раджи. Он бежал, сильно согнув руки в локтевых суставах, да так что кисти соприкасались грудных мышц. Руки выполняли не только функцию поддержания равновесия, но становились ведущими, а ноги, несущие тело по дистанции, становились ведомыми. Знающий бег знает: чем чаще работают руки, тем чаще начинают работать ноги. Спринтеры сталкиваются с этим постоянно. У его собрата – необыкновенного гепарда именно передние лапы начинают движение, сам феноменальный бег на планете. Угол сгибания рук в локтевых суставах невелик. Майер учил этому дотошно и скрупулёзно. Минимум затраченной энергии.
Раджи отлично «садился» на опорную ногу. При этом она сильно сгибалась в голеностопном суставе и «заряжалась» как настоящая пружина. Опускающейся маховой ногой он как бы «захватывал» беговую дорожку. Она вытягивалась вперёд-вниз и почти выпрямлялась. Первой приземлялась пятка и снижала ударные нагрузки. Это – стайерский бег. У спринтеров приземление маховой ноги на носки. Среди всех участников забега его не заметить нельзя было. И его заметили. В воздух взвился и витал пьянящий запах интриги.
После двух кругов тесная толкучка преобразовывалась в цепочку, которая стала постепенно удлиняться. В третьем кругу Раджи из задних рядов стал пробираться в середину. Не раз Майер рассказывал ему про один эксперимент учёных: «Мимоза – это такое растение. Она не растёт в Индии. Мимоза – это кустарники, деревья, лианы, травы. Всего их пятьсот видов. Около того. Растут в тропиках и субтропиках Америки. На Черноморском побережье Кавказа мимозой называют серебристую
акацию. Есть один вид, обладающий необычной способностью. Если прикоснуться к нему, то он начинает сжиматься. Тогда учёные подвесили груз и стали регулярно прикасаться к нему. Через три месяца обследовали. Оказалось, что сократительная способность этого вида мимозы увеличилась в четыреста раз. Попросту говоря – сила увеличилась в четыреста раз. Любой живой организм через тренировки меняется в качественную сторону». Слова его на его примере подтвердились очень быстро. Он ощущал это. Но ему казалось и до сих пор кажется, что организм его принадлежит не только ему. Он тренировался самозабвенно, но в одиночестве. Никакого контакта. В плане психики он тренировался в комфортной, уютной, домашней обстановке. Первое соревнование и сразу его бросили в бой, как не умеющего плавать кидают в воду. Конечно, он вместе с тренером часто смотрел на видео различные соревнования по лёгкой атлетике. Вместе изучали кинограмму бега больших мастеров. Майер старался всеми способами внушить ему уверенность и самообладание. Но что слова… . По прибытии на стадион всё это улетучилось куда-то. Парни постарше и ростом повыше весело разминались. В каждом из них чувствовалась какая-то сила, а самое главное опыт. Сердце его заколотилось. Неужели ему придётся состязаться с ними. Да. В тот раз он с какой-то надеждой побежал на километр. Но там были свои ребята, друзья, которых он знает с детства. А здесь… . В Тромбее есть школа лёгкой атлетики. Конечно, по популярности этому виду спорта далеко до хоккея на траве, и всё же. А парни эти никаким вниманием не удостоили его. Да кто он такой-то. Видать, они знают друг друга очень хорошо, и опасаются друг друга. А его страх перед поражением, а значит перед позором, как он считал, стал пробирать насквозь. К тому же он боялся подвести и тренера, и Анри, и Копа. Они предоставили ему все условия, они в него верят, особенно Анри. А мать с сестрёнкой, а друзья?… До старта оставались считанные минуты. Майер подошёл к нему и тихо сказал: «Вспомни отца. Беги за мать, за сестрёнку». Слова его пронзили как ток. Его семья, пусть и неполная, была здесь. Самое сокровенное. И это навсегда в его сердце. Да что он раскис? Ведь хватило же тогда смелости, будучи больным, бежать перед неизвестными иностранцами. Сейчас он снова дома. За него болеют. Те неизвестные иностранцы теперь его друзья. Они тоже переживают за него. Он пошёл к старту. И вдруг он почувствовал то, что никогда не чувствовал. Руки, ноги, тело яростно просились в бег. Были бы крылья, то он наверняка взлетел бы. Они умоляли, они просили об этом мозг, сердце, душу. Как будто организм принадлежит не только ему. Надо сдержаться до поры, до времени. Он шёл как-то тихо, медленно. Со стороны могло показаться, что он идёт к зубному врачу или к директору школы получать крепкий нагоняй. Так он дошёл до стартовой отметки и скромно, даже застенчиво, пристроился в третьем ряду. Будто водрузился тяжело на эшафот. Всей кожей своей он чувствовал состояние тех, кто за него болеет. А организм непонятным образом бурлил. Надо сдержаться до поры, до времени. После двух кругов тесная толкучка преобразовывалась в цепочку, которая стала постепенно удлиняться. В третьем кругу Раджи из задних рядов пробрался в середину.