Шаг в Бездну
Шрифт:
– Не в моих силах её вернуть. Мне понадобится помощь. Давай обсудим это в менее агрессивной обстановке?
– Убирайся! Моему терпению есть предел!
Архангел завис в воздухе, сжав пальцы на рукоятке меча, но не атакуя. На посеревшем лице гостя показалась растерянность.
Мгновение – и клинки звякнули, ангел и демон закружились, обмениваясь ударами. За звоном оружия, грохотом и борьбой их разговор доносился глухо, и приходилось прислушиваться.
Мы с мохнатиком успевали только моргать, едва улавливая их молниеносные удары и скоростные перемещения. Маршал попытался перекричать
– Сейчас подерутся, а потом придут к компромиссу. Это у них постоянно.
– Почему они так ненавидят друг друга?
– Ненависть? Не думаю, – в его голосе проскользнуло сомнение. – Скорее, нежелание принять правду.
– И давно это у них?
– После падения Велиала с Небес. А раньше считались лучшими друзьями–побратимами. Но видишь, как всё меняется.
Драка выглядела смешно и показательно, и причиной была не я, а давнишний выбор, который сделал Велиал. Рафаэль не смог смириться, что его друг ушёл на тёмную сторону. Думаю, и Велиал жалел о решении где–то в глубине души. Прошлое не отпускало, даже после стольких лет эти двое не смогли перестать общаться. Однако невидимая тень так и висела между ними, не позволяя возродить прежнюю дружбу. Но они не оставляли попыток.
– Печально, – сказала я мохнатику.
– Рафаэль, только я знаю, как можно вернуть её назад! – яростно зарычал Велиал, уклоняясь от очередной атаки.
– Чем ты думал, подставляя нас под удар?! – рявкнул архангел. – У меня нет времени на разговоры, кто–то из серафимов может уже быть в курсе!
– Никто ничего не узнает, я смогу спрятать её след! – зарычал демон.
– Думаешь, без тебя не найду способ, как это сделать? – не прекращая выпады, спросил Рафаэль, пиная противника в грудь и сбивая крыльями вниз. Демон не упал, но зацепил крыльями пол, поднимая пыль. Я смачно чихнула и смутилась, закрывая лицо руками, стараясь не вдыхать заклубившийся мусор.
– Найдёшь, но потратишь всё её время, – тёмный указал в мою сторону и поднял руки вверх, признавая поражение. – Это лишь для нас вечность сродни очередной партии в покер, а для неё – пара лет жизни, и грядёт смерть.
Меч в руках ангела исчез. Блондин опустился на пол, но напряжённая атмосфера никуда не делась.
– Начинай рассказывать, – властно велел архангел, не давая бывшему другу возможности уйти от ответа.
– Не так быстро. Представь меня своей гостье.
– Небесная, это демон Велиал, дух небытия, лжи и разрушения, – хмуро сказал Рафаэль, и на его лице отразилось недовольство. Первый раз увидела эмоции ангела. Интересно.
– Как формально, – тёмный сморщился, изображая негодование. – Не слушай сплетни, дорогая Скай. Поверь, я намного хуже.
Велиал протянул руку, предлагая пожать её в честь знакомства.
– Осторожно, я бы этого не делал, – вклинился Рафаэль.
– Воздержусь, – я неловко обхватила себя руками, отводя взгляд.
– Жалко, – демон фыркнул и беспечно добавил: – Всего–то хотел поджарить землячку немного, подумаешь.
Наступила натянутая тишина. Но гость прервал её своим вопросом:
– Как дела на западе? Скверно, я надеюсь.
– Не намерен с тобой это обсуждать, – спокойно ответил ангел.
– Как отвратительно. Неужели ты и впрямь такой зануда?
– Не
– Даже когда будет совсем всё плохо, и тогда мне не надоест, дорогой друг.
– Не сомневаюсь, – вздохнул ангел и посмотрел на меня впервые после прихода демона.
– Ну, Скай, готова отправиться в пекло к Дьяволу? – захохотал тёмный, и звериный раскатистый смех прогремел на всю залу.
А я потеряла дар речи и способность дышать.
Глава 7 Падение с небес
Рафаэль выхватил меч и метнул его в демона. Велиал увернулся, и мужчины бросились в бой. Я закатила глаза. Это у них хобби такое, что ли? Минуту вместе провести не могут.
Однако предложение Велиала звучало крайне дико, и идти к Дьяволу не входило в мои планы. Лучше уж умереть в бою, чем пойти в пекло.
Маршал схватил меня за руку, волоча прочь от разворачивающейся катастрофы. Мы прижались к дальней стене, чтобы ненароком не зашибли. Поднялся сильный ветер, который чуть не сдул нас на край света, хотя с ростом и весом мохнатика нужно очень постараться, чтобы поднять его в воздух.
Первозданные перешли в истинный облик, теряя человеческую оболочку. Их тела увеличились, приобретая чудовищные размеры. Свет и Тьма в двух своих воплощениях скрестили мечи войны.
Рафаэль светился золотым светом, и это свечение не позволяло мне раскрыть глаза полностью. Приходилось щуриться, делая руками воображаемый козырёк от солнца.
Велиал выглядел иначе. За спиной демона виднелись иссиня–чёрные крылья, которые напомнили мне увиденное днём ранее озеро, плевались языки смеющегося яркого пламени и множество различных глаз смотрело на нас прямо из огня. Тайна горящих ботинок Велиала раскрылась. Демон горел, но не сгорал: не только ноги и руки, но и всё его тело, вместе с головой, было окутано этим безжалостным пламенем. Мне казалось, что, посмотрев на него, можно загореться и самой.
Маршал с неподдельным ужасом следил за разворачивающейся картиной. Он видел демона в гневе не один раз, но привыкнуть к его облику так и не смог. Мохнатик сжал мою руку в своей лапе и загородил меня собой, защищая от возможных последствий.
Крылья ангела и демона поднимали столб пыли, а сильный ветер сбивал предметы. Первозданные сцепились в воздухе, круша и испепеляя замок, никакие преграды их не останавливали.
Свет от ангела не позволял наблюдать, и пришлось закрыть глаза полностью. Некоторое время до меня доносились звуки драки, шум и свист стоял в ушах, но внезапно в зале установилась тишина. Глаза открывала с опаской, сначала приоткрыв один, а затем второй.
Рафаэль завис в нерешительности, с мечом, занесенным над головой демона, не доводя удар до цели. Свет, идущий от архангела, стал медленно гаснуть, человеческая форма вернулась, и светопреставление закончилось. Велиал тоже обратился в прежний облик, сложил оружие и лукаво улыбнулся.
– Ты безумец, если думаешь, что Люцифер захочет нам помогать, – заключил блондин без улыбки. – У тебя ничего не получится. Как бы ты ни хотел, это невозможно.
– Ошибаешься, – возразил демон и потянулся. – Я добьюсь своего, Рафаэль, и ты это прекрасно знаешь.