Шаг в неизвестность
Шрифт:
Серина подняла чашку с кофе, заметив со странным равнодушием, что рука ее дрожит.
— Почему Герд так беспокоится об этом? Я думала, его вполне удовлетворяет тот не столь уж и жестокий режим, который существует в соседнем государстве.
— В последнее время в Монтевель из Каратии прибыли тысячи беженцев, — резко сказал Алекс.
Серина вздрогнула, услышав эту цифру.
— Понимаю, — кивнула она. — Я даже не подумала об этом.
— Волнения, происходящие в приграничной зоне между двумя государствами, вызывают беспокойство у
Я не могу! — невольно вырвалось у нее.
Она была поражена, что Алекс ведет себя так, будто ничего не случилось.
Алекс пожал плечами:
— Лучше что-то делать, чем просто сидеть здесь и страдать.
В этот момент Серина возненавидела его.
— Речь идет о моем брате, — глухо произнесла она сквозь стиснутые зубы.
— Значит, ты хочешь сидеть здесь и переживать, не в силах повлиять на исход событий? — возразил Алекс с холодным вызовом.
Серина гневно взглянула на него:
— А разве я не в заключении?
— Да, в заключении, если тебе так хочется думать, — спокойно согласился Алекс. — Но ведь ты не прикована цепями к одному месту.
Серина вскочила. Но Алекса это ничуть не испугало: он уже возвышался над ней.
Бесцветным голосом она произнесла:
— Хорошо, поедем.
Это был странный день. Ей удалось вести себя вполне обычно — улыбаться, вести вежливый разговор с владельцами садов, даже взять интервью, проявив свою обычную сосредоточенность и собранность. Профессиональная гордость не позволила ей сделать плохие фотоснимки, поэтому они были превосходными, как всегда.
Но в то же время Серине казалось, что она разрезана на две части, даже на три. Одна часть ее была журналисткой, ведущей колонку, другая — сестрой, волнующейся за брата, а третья часть была влюбленной женщиной, пытающейся пережить предательство возлюбленного.
Когда они наконец подъехали к хижине, Серина еле дождалась момента, когда машина остановится, чтобы пулей выскочить из нее.
Она помчалась к дому, и Алекс, взглянув ей вслед, неспешно последовал за ней. Во время поездки Серина вела себя обычно, но он чувствовал — между ними возникла высокая стена. Словно Серина винила Алекса за такую ситуацию, хотя причиной, конечно, был ее брат. Сущий ребенок, черт возьми! Если бы Дорану не грозила смерть, Алекс просто отругал бы его, указав среди прочего на то, что он очень расстраивает свою сестру.
В некоторой степени Алекс злился и на Серину за то, что она была столь упрямой.
Когда они вошли в дом, он сказал:
— Я приготовлю тебе чай, пока ты будешь работать над статьей.
Серина, сглотнув комок в горле, с вызовом взглянула на него, затем вдруг поникла.
— Спасибо, — тихо сказала она.
Целый день Серина переписывала от руки интервью, которое взяла у владельцев садов. Она
— Мне хотелось бы посмотреть новости по телевизору.
Алекс включил телевизор и уселся рядом с Сериной на диван. Он чувствовал, как она напряжена. Но это не было чувственное напряжение предыдущих дней: в этом напряжении таилась боль.
Постепенно она научилась доверять Алексу. И это робкое, с трудом обретенное доверие теперь разбилось вдребезги.
Почти невидящим, отрешенным взглядом она смотрела на череду лиц, мелькающих на экране: политики, знаменитости, жертвы несчастных случаев — все те, кто каким-то образом явился пищей для ненасытных журналистов.
Но ничего о Монтевеле…
Когда новости закончились, Алекс спросил:
— Хочешь еще что-нибудь посмотреть?
— Нет, спасибо.
— В таком случае предлагаю тебе лечь в постель.
Серина взглянула на свои часы:
— Сейчас всего лишь восемь часов.
— Мы с тобой плохо спали этой ночью.
Серина вздрогнула при воспоминании о страстном сексе, которому они предавались. Вскочив, она сдавленно произнесла:
— Я пойду спать в другую комнату.
Нет!
Вскинув голову, она холодно взглянула на него:
— Я не буду спать с тобой.
Алекс встал:
— Я не могу заставить тебя спать со мной, конечно, но ты проведешь ночь в моей постели. — Тон его был холодным и непреклонным.
— Даю тебе слово, что я не попытаюсь сбежать, — сказала Серина.
— Замечательно, но это ничего не меняет, — сказал Алекс, и она поняла, что у нее нет выбора. — Я не буду заниматься с тобой сексом, если это тебя волнует.
С побелевшими губами она произнесла:
— Ты не сможешь заставить меня спать с тобой.
Глаза его сузились, и он тихо сказал:
— Конечно нет, принцесса.
Нервы ее сдали. Серина воскликнула:
— Не называй меня так! А если я тебя буду звать все время бизнесменом? Как ты отнесешься к этому?
— Вряд ли мне это понравится, — согласился он, и в глазах его блеснули веселые огоньки.
— Тебе может казаться это забавным, но я считаю это унизительным и оскорбительным!
— Хорошо, я больше не буду так тебя называть. А теперь иди готовься ко сну.
Они обменялись взглядами, словно дуэлянты.
Серина, резко повернувшись, бросилась в спальню и, скинув с себя одежду, нырнула в кровать, все еще пылая от негодования.
Глава 10
Несмотря на все свои старания, Серина так и не смогла уснуть до его прихода. Тяжелые мысли крутились в ее голове, заглушая голос разума, который твердил ей о том, что нельзя переносить на Алекса свой гнев, вызванный поведением Дорана.
Глаза ее были закрыты, когда она услышала, как открылась дверь. Ее и так уже напряженное тело еще больше напряглось, когда Алекс лег в постель рядом.