Шаг в пропасть
Шрифт:
Чернов-старший несколько недоуменно переглянулся с точно так же недоумевающей Монро и все-таки попытался возмутиться:
– Почему я? Мадемуазель – человек и так достаточно ответственный и самостоятельный. К тому же не любит, когда ею помыкают посторонние. Правильно, Лиля?
– Точно! – скривилась та, на ходу поправляя ружье на спине. – И вообще этот Чарли в последнее время ведет себя несносно. Словно он не джентльмен, а…
Она замешкалась, подбирая правильное слово, на что англичанин только рассмеялся:
– Только не надо оскорблений, мадам! А не то я вызову академика Чернова
– Да при чем тут Чернов?! – уже окончательно вспылила женщина. – Или это такое тонкое издевательство?
– Куда уж тоньше, – продолжал веселиться проводник. – Я тут по следам вашего недавнего разговора нечто представил, а потом еще и с предвидением посоветовался. Так теперь не знаю, что мне делать: радоваться самому или вас тоже обрадовать?
Сергей Николаевич еще больше насторожился.
– Ты это говоришь таким тоном, что твоя попытка обрадовать нас ой как не понравится. Верно?
– Догадливый. Именно поэтому решено: пока вас «радовать» не буду. А вот попозже, дней так через десять, а то и тридцать, когда хорошо попросите и заслужите примерным поведением, может, и сообщу один весьма интересный вариант нашего будущего.
Глядя на недовольных брата и госпожу Монро, Евгений тоже захихикал:
– Да не слушайте вы его! Неужели сообразить не можете, что он вам зубы заговаривает? Пока вы тут кипятитесь, положительная энергия оформилась в движение и мы уже почти дома. Вон за теми стволами вроде как и сруб должен показаться.
Напряжение сразу спало, хотя академик сделал себе зарубку в памяти: как только представится первая возможность, обязательно надавить на сыщика и выяснить, что он там такого увидел с помощью своего умения. Уж слишком конкретные подозрения возникали, что это будущее слишком уж касается лично Чернова-старшего.
Тогда как и банальное желание заговорить зубы со счетов скидывать не стоило.
Действительно, уже через две минуты они подошли к своему дому, настороженно осматриваясь вокруг, не похозяйничал ли кто в их отсутствие. Все было в порядке, хотя чуть позже, отправившись глянуть на колодец, Евгений громко воскликнул:
– Все-таки гости к нам приходили! – А когда к нему подоспели остальные товарищи, указал на проваленный край ямы и на следы парнокопытных: – Кто-то здесь решил водопой устроить. Смотрите, как натоптали.
Его старший брат тут же вспомнил о голодном желудке.
– Может, мы попробуем какую-то ловушку соорудить?
И ему вторила со стоном мадемуазель Монро:
– Мясо! Если вы поймаете мясо… О-о-о! Это будет феноменально!
И опять все розовые мечты развеял голос реалиста Бокеда:
– Как вы себе это представляете?
– Ну, можно такие вот противовесы устроить, а потом заостренное бревно пронесется над колодцем… – последовало неуверенное предложение.
– Да неужели?! И кто среди вас такой умелый Рембо? Кто это сумеет построить, а потом ночью выскочить на шум и попытаться подобрать убитое животное из-под носа поджидающего в засаде тигра?
Колобок сразу потеряла всю свою решительность и желание кушать мясо.
– Где ты видел здесь тигра?
– Он из засады всегда нападает, поэтому его никто и не видит. Разве
– Так почему до сих пор не напал? Как тот медведь, к примеру?
– Потому что умный и людей больше одного опасается. Тем более днем. И хватит отвлекаться на несущественные мелочи. Каши нам по-любому хватит еще на пять дней, а там, как говорит восточная мудрость, либо ишак издохнет, либо падишах сменится.
– Помрет, – попытался его поправить Сергей, но был прерван начальственным указом:
– За работу! Во время шитья и раскройки и пообщаемся на любые темы.
Глава тридцатая
Союзник? Или новый ребус?
Москва. Июнь, 2012
(Небольшое отступление)
События в Марокко и теперь уже огромной Молдавии всполошили весь мир. Не просто всполошили, а ужаснули, морально деморализовали, возмутили и воззвали к самым решительным мерам пресечения подобного в будущем. Надрывались, брызгая слюной, борцы за права человека, вопили с амвонов религиозные проповедники, били себя публично в грудь и рвали на голове волосы самые видные политики. Им не менее страстно вторили и политики рангом ниже. Все общественные международные организации писали протесты, воззвания, жалобы и требовали, требовали, требовали…
Понятно, что в таком случае просто необходимо было отыскать виноватых. Тем более что почти у всех жителей планеты создалось четкое мнение: во всех этих кровопролитиях замешаны злобные силы. Оставалось только четко определить эти силы, указать на них сурово пальцем, а потом показательно либо уничтожить, либо заслать на пожизненную каторгу.
Но когда ничего точно не известно и настоящих виновников отыскать нельзя, под висящие в воздухе обвинения стараются подогнать привычных, старых врагов и неприятелей. Половина мира кричала, что это происки Китая и Москвы, вторая ясно тыкала в сторону США и твердила, что все это происки мирового империализма, Христианский мир обвинял мусульман-ортодоксов и тряс кулаками в сторону арабских стран. Арабские страны обвиняли мировой сионизм и китайских буддистов. Китай стал готовиться к войне со всем миром. А США кричали, что они этот весь мир будут защищать до последней капли собственной крови.
В итоге получился полный политический нонсенс, дисбаланс и истерия.
Да тут еще очередное трагическое событие повергло в шок не только жителей Соединенных Штатов Америки, но и всех их непосредственных союзников по разным военным и экономическим блокам. На штаб-квартиру Центрального разведывательного управления рухнул, а вернее, специально вонзился прямо в кабинет директора стратегический истребитель военно-воздушных сил. Причем вонзился с полным комплектом снарядов, ракет и прочего современного вооружения. Да вдобавок в этом комплекте оказались совсем не присущие истребителю бомбы. Как случилось такое предательство со стороны пилота, кто его склонил на этот гнусный поступок, никто даже предположить не мог. Ну разве что опять стали кричать те же набившие оскомину обвинения в сторону Москвы и Китая, как и прежде.