Шаг влево, шаг вправо
Шрифт:
– Ну, допустим, знаю…
– При чем здесь какая-то баня? – с недоумением спросила Хрекова-старшая.
– Вероятно, это вы, Наталья Ивановна, – продолжила я свою психологическую атаку, – разработали план, как проникнуть в дом Степановых. Ваш план удался, но вот с реализацией предметов старины возникли проблемы. Наумова арестовали, и он начал – по вашему указанию – валить все на Арину Сергеевну Степанову.
Женщины молчали, никак не опровергая и не подтверждая мои слова. Наталья наклонилась к собачке, трущейся о ее ноги, а Ольга задумчиво уставилась в окно. Я осторожно вынула
– Хороший план, правда? – усмехнулась Наталья, осознав, что отрицать что-либо бессмысленно.
– Плохой, – возразила я. – Зачем подставлять женщину, которую вы даже толком не знаете и которая ничего дурного вам не сделала? А вместе с ней – и ее отца, порядочнейшего человека…
– Этот порядочный человек позарился на золото и камни! Да за такие цацки он не только меня, но и Колю должен был отмазать! А Степанов пальцем для этого не пошевелил.
– Мой папа в тюрьме от туберкулеза умер, и я его никогда не видела, – вставила Ольга.
– Вот-вот, – подтвердила Наталья. – А его сын разбил сердце моей дочери! А его дочь… эта надменная богатая дамочка просто обязана была ответить за делишки своих родственников! И вообще, она купается в роскоши, в то время как мы с дочерью ютимся в этой убогой квартирке…
– Можете не продолжать, я поняла ход ваших мыслей. Вы готовы подставлять и использовать всех без разбора. Наумова вы тоже втянули в свои игры – и бросили на произвол судьбы. Думали, он никогда и не при каких обстоятельствах не назовет вашу фамилию?
– А ты что же, жизни меня учить собираешься? Поживи с мое, тогда и рассуждай о добре и зле! – бросила мне в лицо Хрекова. – Вон из моего дома!
– Не кипятитесь так, Наталья Ивановна, поберегите свое здоровье. Я уйду, – я встала и направилась в прихожую, – но напоследок хочу сказать, что вы – очень талантливая женщина, поэтому вам не составит труда придумать ответ на вопрос – откуда у вас взялись драгоценности и где вы столько лет их хранили? Не стоит рассказывать следователю о каком-то сейфе в доме Степанова. Оно вам надо – брать на себя организацию кражи со взломом?
– Ах ты, зараза! – в руках Натальи откуда-то появился собачий поводок, и она принялась хлестать им меня, норовя попасть по лицу. Леся, услышав крики хозяйки, выбежала в прихожую и попыталась укусить меня за ноги. Я с трудом отбивалась от той и другой. Нет, конечно, при желании я справилась бы с ними, но это в мои планы не входило. Я тянула время, позволяя Хрековой колошматить меня. – Я тебе покажу, зараза! Ишь, что удумала! Решила свалить все с больной головы на здоровую?! Получай, зараза! Вот так! Ольга, что ты стоишь?! Иди сюда! Мы сейчас вышвырнем отсюда эту заразу!
Ольга отлепилась от стены, бросилась к двери, открыла ее, бесцеремонно выбросила на лестничную площадку мою куртку и сапоги, после чего Наталья вытолкнула меня из квартиры и захлопнула дверь. Меня выставили вон, но я все равно чувствовала себя победительницей, даже несмотря на рваные колготки и ссадины на руках, которыми я закрывала лицо. Главное – мне удалось оставить в квартире мешочек с песочными часами, которые
Внизу громко хлопнула входная дверь, послышались торопливые шаги. Я догадалась, что это прибыла следственная бригада, и пошла ей навстречу. Обмолвившись с Волошко несколькими словами, я позвонила в тридцатую квартиру, сделав два коротких звонка и два длинных. Это был наш условный знак. Тамара Петровна открыла мне дверь…
Все вернулось на круги своя. Если однажды из квартиры Хрековой перед обыском таинственным образом исчезли драгоценности, то сегодня они там так же таинственно появились. И Ольга, и Наталья были задержаны и доставлены в городское управление внутренних дел. Им сразу же устроили очную ставку с Наумовым.
– Да, я его знаю, – первой заговорила Хрекова-старшая и, не дав никому опомниться, принялась излагать свою версию произошедшего. Она оказалась умной женщиной, поэтому прислушалась к моим советам. – Признаюсь: это я подсказала Михаилу, чтобы он все свалил на Арину Степанову. Обижена я была на эту семью! Сергей Федорович моего жениха засадил! Его сын, Костя, вскружил голову моей дочери и бросил ее, а Арина просто попалась мне под горячую руку. Я готова принести ей свои извинения.
– Хорошо, – кивнул следователь Лопухин, – а откуда у вас взялись драгоценные песочные часы и футляр для молитвослова?
– Полтора года тому назад мне подарила их Яна Владимировна Кучаренко, – соврала Наталья Ивановна. – Она пришла ко мне незадолго до своей смерти и сказала, что у нее никого нет, поэтому наследство, кроме меня, ей оставить некому. Мы ведь когда-то были подругами…
– Но вы ведь не могли не знать, что это предметы из музейной коллекции, – заметил следователь. – Вы ведь сами когда-то работали в нашем «Эрмитаже», да и на обоих экспонатах инвентарные номера выбиты. Почему же вы не вернули драгоценности в музей? Разве гражданский долг вас к этому не обязывал?
– Гражданский долг? Я вас умоляю! – усмехнулась Хрекова. – В прошлом году моя дочь помогла задержать убийц! Она своей жизнью, между прочим, рисковала! И что с того? Кроме страха, что ее в любую минуту уберут, как ненужного свидетеля, мы ничего не получили. На Западе мою дочь включили бы в программу защиты свидетелей, а у нас ведь все пущено на самотек! Могли бы, между прочим, какую-нибудь премию ей дать, после того, как убийц задержали, но Оля ничего, кроме повесток в суд, не увидела! Как к нам государство относится, так и мы к нему! Выживаем, как можем. Пенсия у меня маленькая, я на нее еле-еле концы свожу, зарплата у моей дочери тоже небольшая. А ей свадебку хотелось сыграть, чтоб все чин-чином было – ресторан, платье с фатой, свадебное путешествие… Вот и пришлось нам футляр продать. Это я предложила. Моя дочь тут совсем ни при чем, отпустите ее! И Михаил тут тоже ни при чем. Он просто хотел угодить будущей теще, вот и согласился дать объявление о продаже футляра…