Шаг вперёд, два шага назад
Шрифт:
«Вот именно что — ты ничего не сделал!» — мысленно крикнула я ему, но сказала другое.
— Я не хочу о нас, нет больше нас, Стас. К тому же ты ведь не живешь бобылём, — сказала я, некстати вспомнив о Жанне.
— Если у меня что-то и есть, то случайные связи, незначительные интрижки. Я до сих пор жду тебя. Одно только твоё слово…
— А они в курсе? — подивилась я.
— Конечно, — он сказал так уверенно, что сомнений не было. — Я ни от кого не скрываю, что люблю тебя и хочу вернуть. Все об этом знают! Но ты ускользаешь от меня, как вода. Мы даже поговорить толком не можем! — он говорил
— Я тебе всё сказала, Стас. Не о чем тут больше говорить.
— Что ты мне сказала?! Какой-то детский лепет, что мы не подходим друг другу, и поэтому нам надо разойтись? И ты думаешь, я хоть на минуту тебе поверил? То есть все пять лет что мы знакомы, до того самого дня ты думала, что я вот такой, а в тот день поняла, что другой? И что же случилось? Что подвигло тебя к таким переменам? Скажи, не стесняйся, мы вместе разберёмся. Может, кто-то тебе что-то шепнул про меня, оболгал? А я даже не знаю. Может, ты подозреваешь меня в чём-то ошибочно? Я чего только не напридумывал себе за это время, каких вариантов не перебрал. Что случилось, Аня?
— Ничего такого, Стас. То, что я тебе сказала, это было правдой на самом деле. Может, я была неубедительна, не знаю. Но давай больше не будем об этом.
— Да, только знаешь, мне вот как-то трудно смириться с этим, — саркастически сказал он, — накануне всё нормально, девушка, которую я люблю и на которой собираюсь жениться, говорит что любит меня, всё как обычно. А на следующий день бац, прости, нам надо расстаться, всё кончено. Ну ты прости, что я вот так не могу спокойно это пережить как ты. Либо всё, что было до этого, ложь, либо что-то случилось за тот день. Что выбираешь?
Пока я молчала, лихорадочно думая как мне выбраться из этого положения, он продолжил.
— Я, конечно, был огорошен, но решил дать тебе время во всём разобраться. Думал, что кто-то оклеветал меня и скоро это выйдет наружу. Но ты молчишь как партизан, избегая меня, а я провёл расследование, выясняя с кем ты встречалась и разговаривала в те последние дни, и так ничего не выяснил. И что прикажешь мне думать?
— Ты ищешь то, чего нет, — терпеливо повторила я. — Всё так, как я тебе сказала. Да, я поняла в какой-то момент, что мы разные и не подходим друг другу.
Самое интересное, что я говорила правду, но ему было проще поверить в заговор, чем в такие простые вещи.
— Можно узнать, в какой? — в его голосе уже слышалось раздражение. — А до этого не понимала?
— Нет.
— Аня, ты любишь меня? Скажи, ты ведь ещё любишь меня? — это был не вопрос, это была надежда.
Мне было трудно ответить на этот вопрос, поэтому я промолчала.
— А я люблю тебя. И не представляю свою жизнь без тебя.
На это я усмехнулась. Ну, тут уж он хватил лишку. Живёт и прекрасно живёт без меня, и будет жить.
— Давай попробуем всё с начала? — предложил он. — Дай мне ещё один шанс!
Странно, но сейчас в его голосе была такая мольба, словно он действительно страдал и это то, чего он сейчас хочет больше всего на свете, и от этого зависит его жизнь. Но я уже не обманывалась на его счёт. Без ума от него я была в прошлом. Пелена слепого обожания спала. Раньше я бы безоглядно
Я повела себя как стерва, так, как выгодно было на тот момент мне. Я подняла на него глаза и пристально, оценивающе, холодно его разглядывала. Взяв бокал, отпивала, смотрела на него и молчала. Он взбесился.
— Играешь теперь со мной, да? Потому что новый претендент появился? Я слышал, к тебе в клиенты Боровский набился.
О, вот теперь начинается интересное.
Глава 13
О, вот теперь начинается интересное. Я фыркнула вином, засмеялась.
— Ты чего, Стас? Я же не Вика твоя. Где я и где игры? Нашёл роковую женщину. Это вы с Боровским, между прочим, лучшие друзья. Ты его, кстати, к Викуле своей не ревнуешь?
— Викуля не моя, — зло отрезал он. — Если ты до сих пор меня к ней ревнуешь, то зря. Я с ней не виделся уже сто лет.
— Что так? Ты ей больше не интересен? Новые игрушки появились? Ой-ой-ой, какие мы злые, ладно, не дуйся, тебе не идёт. Но и ты к Боровскому зря ревнуешь, насколько я знаю, им твоя Викуся вплотную занялась.
— Не знаю, кто им занялся, но вот он никем не занят. Только если тобой. Что ему от тебя тогда надо?
Ну вот, наконец Стас подошёл к тому, что его интересовало. Но давай-ка, дружок, бартер сделаем. Мне тоже нужна информация.
— Квартиру хотел. Вряд ли ты не знаешь, что он купил тот пентхаус.
— Да уж, он словно его дожидался.
— Да, странная с ним история, все сделки в последний момент по разным причинам срывались. Просто мистика какая-то.
— Вероятно дожидался своего хозяина.
— Вероятно, — согласилась я. — Боровский тоже ох как непрост. Странный товарищ, очень подозрительный. Что ты накопал о нём?
— С чего ты взяла, что я что-то копал? — нервно хохотнул Стас.
— Да ладно, тебе, Стас. Мы с тобой оба журналисты, и как хороший журналист, ты как минимум не мог не подумать о том же, что и я. Вся легенда Боровского — очень подозрительная, и очень интересно, зачем он прибыл в наш город. И тем более зачем ему с его богатством и возможностями переезжать в нашу северную глубинку из солнечной процветающей Пенсильвании? Никак климат решил сменить или хандра от голливудских улыбок одолела? Решил что хмурые, но такие искренние лица русских людей, ему заменят солнце Филадельфии? Поделись, — соблазнительно улыбнулась я, наматывая белокурую прядь волос на палец.
Стас проследил за моим движением, облизнул губы, ответил.
— Вообще-то, хоть всё и выглядит крайне странно и нелогично для нас, всё подтвердилось.
Стас рассказал то, что знал. Алекс Боровский родился в Соединенных штатах Америки в семье эмигрантов из России родом из нашего края, около сорока лет назад. Если быть точнее, тридцать семь. Родители не забывали своих корней, тем более, здесь остались родственники, с которыми держат постоянную связь. Родители Алекса хоть и не пожалели о том, что уехали, и даже смогли хорошо устроиться на новом месте, — семейство Боровских вело респектабельную жизнь и были хорошо известны в узком кругу искусствоведов, — но сильно ностальгировали по своим корням.