Шаг вперёд, два шага назад
Шрифт:
— Алекс, у меня к тебе чувства. Я вчера весь вечер не сводила глаз с вас с Викой и жутко ревновала. Мне не Стас нужен, Алекс. Я не хочу за него замуж. Я тебя… люблю, — смогла выдавить из себя я. Потому что вот так признаваться, словно в омут с головой прыгать.
Алекс смотрел и не сводил с меня взгляда. И понять по его лицу, что он думает, было невозможно.
— Алекс, не молчи. Скажи, пожалуйста, хоть что-то…
Он опустил голову и зарылся руками в волосы.
— Алекс… — позвала я жалобно.
— Помолчи, Аня, — вымученно
— Ты ничего мне не ответишь?
— Мне нечего ответить на это, Аня. Уходи. Пожалуйста, уходи.
Ну вот и всё.
Я призналась. И получила ответ. Пусть не такой как ожидала. И вообще не ответ. Но ведь всё понятно.
Я встала и, пошатываясь, направилась из комнаты.
Хотя, что тут понятного? Вот просто уходи и всё? Это ответ?! Это объяснение?
Я просто уйду и вернусь к Стасу? И буду всё равно думать, что там себе напридумывал Алекс и мучиться, не получив внятного ответа?
Ну уж нет!
Я развернулась. Подошла и присела на колени перед Алексом, который всё ещё закрывал лицо руками. Потянула за них.
— Это не ответ, Алекс. Я не уйду, не получив ответ. Посмотри мне в лицо и скажи что не любишь меня. Что ты ко мне ничего не чувствуешь.
— Анька, ты глупая, — первое, что он сказал, убрав руки от лица.
— Да-да, я знаю, сто раз слышала, — подтвердила я.
— Ты тот мотылёк, что летит на огонь, не понимая, что сгорит. Этот огонь — смерть мотылька. Я — этот огонь. Я не хочу твоей смерти, понимаешь?
— Не понимаю. Может, объяснишь мне, и тогда я пойму? Или хотя бы попытаюсь? Встану на твоё место.
— А ты не думаешь, что я не хочу, чтобы ты меня жалела? Если расскажу тебе всё, ты преисполнишься сострадания, начнёшь меня жалеть. И решишь принести себя в жертву на алтарь самопожертвования.
— С тобой так часто бывало, да? Раньше, с другими?
Алекс дёрнулся, встал и отошёл в другой конец комнаты, заложив руки в карманы. Встал ко мне спиной. И говорил так, не глядя на меня:
— Я никого не подпускал к себе так близко, Аня. Ты единственная в моём сердце. Ты ведь это хотела услышать.
Сердце ёкнуло. Сначала от радости. А потом в предчувствии беды. Так бывает, когда ты понимаешь, что тебе суют конфету, чтобы отвлечь тебя от боли, утраты или ещё чего-то очень страшного, раз решили отвлечь вкусняшкой в красивом фантике.
— Конечно, у меня были женщины. И много. Сначала это были только животные инстинкты. Тогда ещё звериная сущность довлела надо мной, и я не люблю вспоминать этот период безумия. Потом были привязанности. Но я не подпускал к своему сердцу никого, понимая, что нельзя.
Он сделал паузу, а я, затаив дыхание, не смея двигаться, всё также на коленях на полу, внимательно его слушала, боясь упустить хоть слово из его исповеди.
— С тобой получилась занятная ситуация. Сначала ты меня подчинила. Затем я был привязан к тебе, чтобы присматривать за тобой. Не сильно утруждаясь, я отдалённо и равнодушно наблюдал и не заметил, как привязался к белобрысой девчонке со смешным хвостиком. Я узнал о ней много того, чего мне совсем не нужно было. Что она любит только белое мороженое, молочное, и никакого другого. Что она любит дождь, но если долго под ним гуляет, то сразу простужается. И возненавидел дождь, потому что я тогда не видел её неделю или две.
Алекс, наконец, развернулся и посмотрел на меня.
— Ты строила много версий, почему я объявился в этом городе. Но причина этому — ты. Да, Аня, представляешь? Девочка выросла и превратилась в девушку. Красивую, умную. Идеальную для меня. Я наблюдал за твоими отношениями с мужским полом и старался не ревновать, хотя это было трудно. С течением времени стали приходить странные фантазии — как бы ты отреагировала на меня, если бы мы познакомились? Я отгонял их. Очень старался, но они приходили всё чаще и чаще. Потом ты встретила Стаса. И влюбилась в него. Не буду рассказывать какие муки я пережил. Но я пережил. Справился с собой. Привык к мысли, что вы будете вместе и поженитесь. Ведь на самом деле я желал тебе счастья. Да и сейчас тоже. Я хочу, чтобы ты была счастлива. И, конечно, иногда эгоистично, мне хочется, чтобы это было со мной. Но такие глупые мысли приходят в мою голову ненадолго.
Алекс грустно усмехнулся.
— Наше знакомство состоялось не так, как я рассчитывал. Мне пришлось показаться тебе в облике чудовища. И ты испугалась меня. И это было… больно, — Алекс снова усмехнулся.
А я не смогла сдержать слёзы. Он заметил:
— Ну вот, я же говорил… Ты ещё ничего и не узнала, а уже жалеешь меня. Не надо, Аня.
— Алекс, поверь, меньше всего в отношении тебя мне приходит на ум жалость, — просипела я, потому что голос куда-то пропал. — Мне жаль, что так всё получилось. Если бы мне не стёрли память… Что сейчас об этом говорить! Но те эмоции, что ты у меня сейчас вызываешь, меньше всего относятся к жалости.
— То есть ты подталкиваешь меня продолжить? — правильно понял Алекс. — Ну что ж, ты права, сказал «а», надо пройти весь алфавит. Я закрылся, спрятался. Ты встретила Стаса. А потом ушла от него. Со времени нашего «знакомства» прошло много времени. И я уже был свободен от обязательств и не должен был тебя защищать. Но я уже не мог. Я привык к тебе, впустил в своё сердце. Но как больно оставаться невидимкой. Ты знаешь о человеке всё, испытываешь чувства, а он даже не знает о твоём существовании. Очень сильно хотелось стать кем-нибудь обычным, Васей Ивановым, к примеру, чтобы просто иметь возможность познакомиться. Чтобы ты посмотрела мне в глаза. Заговорила. Чтобы улыбка предназначалась именно мне. Не другому, не мечтам и мыслям, а именно мне, понимаешь? Было интересно и волнительно, смог бы я вызвать у тебя ответные чувства?
Да, смог, Алекс. Ты смог. Но прерывать его я не решилась. Боялась спугнуть.
— Но разум гнал эти мысли. Ведь будущего у нас нет. Тогда зачем? Потешить своё самолюбие? Познать любовь? А что дальше?..
— Что нам мешает быть вместе, Алекс? Что? — не удержалась я. — Ведь не то, что ты не человек. Это не препятствие.
— Да? Ты с этим смирилась? — с сарказмом спросил Алекс.
— Да, Алекс. Не секрет, что я тебя боялась когда-то. Но узнав тебя, я больше не боюсь. Я приняла тебя такого как есть.