Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
Закончив разговор, Лана откинулась в шезлонге, рассеянно глядя на основательно подросшие фруктовые деревья, дочиста обобранные белками. Субботний день выдался ветренный и облачный, что давало редкую возможность посидеть в саду, не чувствуя себя запеканкой в горячей духовке.
Раздался короткий мелодичный гудок у дома. Лана вскочила. Приехала Вика! Она поспешила дочери навстречу и, увидев ее, насторожилась, уловив чутким сердцем матери, что с нею что-то неладное. После объятий и поцелуев Лана спросила:
– Ты нездорова, Викуля? Почему такая
– Ерунда, - отмахнулась Вика.
– Это с дороги. На сей раз она показалась мне слегка утомительной. Полчасика отдохну и все пройдет. Папка! Hi!
– приветствова- ла она вышедшего на крыльцо отца, прижавшись щекой к его щеке.
– Вы одни дома?
– Да. А что?
– Хотелось бы повидать всех. Перерыв, на сей раз, получился уж очень большим.
– Конечно, повидаешь. Инга скоро придет. И Давид как раз собирался заскочить.
Они вошли в дом.
– Дай же, наконец, поздравить тебя с окончанием института, негодница! Не позвать нас на Graduation!Я тебе этого не прощу, - полушутя, полуобиженно упрекнул дочь Левон.
– Дело поправимое!
– вступилась Лана.
– Завтра же всей семьей пойдем в ресторан и отметим это событие, поздравив девочек. Я приглашаю.
– Завтра не получится. Завтра утром я еду обратно, - охладила ее пыл Вика.
– Как!?. Да что же это с тобой происходит?
– вконец расстроилась мать.
– Ты стала прямо-таки неуловимой.
– Потерпите еще немного. Скоро все это кончится, и я буду целиком ваша.
Лана внимательно посмотрела на дочь.
– Давай- ка я тебя покормлю. Ты, наверняка, с дороги голодная.
Вика отрицательно замотала головой:
– Даже думать о еде не хочу. А вот стаканчик сока выпила бы.
Давид в этот вечер пришел один, так как у Карины было ночное дежурство в больнице. После ужина, вся семья расположилась на диванах и креслах в living room, слушая болтавшую без умолку Ингу. Дождавшись паузы, Вика сказала:
– Folk! У меня к вам серьезное предложение.- И когда все выжидательно повернули к ней головы, безо всякого вступления, с места в карьер брякнула: - Как вы смотрите на то, чтобы всем вместе вернуться на Родину?
Над комнатой повисла глухая тишина.Четыре пары глаз, не мигая, смотрели на Вику.
– Да чем же я вас так поразила?
– невольно растерялась она, не рассчитывав- шая на такую реакцию.
– Давайте устроим семейный совет и вместе обсудим мое предложение.
– Вика! - качая головой, проговорил отец.
– По-моему, ты никогда не отличачалась жестокостью. Разве так шутят?
– А я и не думаю шутить, папа. Лично я приняла решение вернуться и хотела бы узнать, что думаете вы по этому поводу.
– Нет, ты что, серьезно?
– дрогнувшим голосом осторожно переспросил Левон, все еще не веря своим ушам.
– Серьезнее не бывает.
– Но почему, Вика? Ты столького здесь достигла. Тебя знают в этой стране, как model, и даже как киноактрису.
– Не это главное, папа. И потом, мои приобретения везде со мной.
–
– Разве у себя на Родине я не могу использовать полученное образование?
– И ты действительно надумала вернуться?
– Да, папа. Да. Человек должен жить и трудиться на той земле, которая его породила.
– Коль не шутишь, ни секунды не раздумывая, отвечаю: Еду с тобой!
Лана уловила лихорадочный блеск в глазах мужа, будто кто-то, большой и невидимый, взял его в руки и встряхнул - всего, до самого основания.
Часто моргая, Инга переводила взгляд с отца на сестру, пытаясь осмыслить происходящее, и вдруг завопила: - Yes!!!
– сопроводив возглас соответствующим американским жестом. Вскочив, она начала вприпрыжку носиться по комнате, размахивая руками и распевая: - Прямо завтра! Прямо щас! А лучше - еще вчера.
– Инга! Утихомирься!
– осадил ее Левон.
– Дай до конца разобраться, что тут происходит.
– А чего разбираться-то!
– подал голос Давид.
– Если помните, с меня все начиналось. Я, в свое время, заварил эту кашу. И только я один знаю, как я потом казнился. Особенно - глядя на тебя, отец. Но мне не хватало смелости и честности признаться в этом. Если мы примем решение вернуться, честное слово, я, как мальчишка, рвану первым, впереди вас всех.
– Ты не забыл, сынок, что той страны, в которой мы жили, уже нет и в помине? Там сейчас тот же капитализм, и даже те же “Wow!”, “Yes!” и “Okay”.
– Ну, капитализмом нас уже не испугаешь, как ни как восьмилетняя практика. Еще и других поучить можем.
– Ты еще кое что забыл, Давид, - напомнил отец.
– Как отнесется к этому твоя жена?
Давид ненадолго умолк, пытаясь представить себе реакцию Карины. Под впечатлением момента он действительно не подумал об этом. Просто не успел. Но ведь они любят друг друга. Значит, какие могут быть сомнения. Да она пойдет за ним хоть на край света.
– Я беру ее на себя. Это моя забота... Виктория!
– Он взял наблюдавшую за ним сестру за руку.
– Откуда пришла такая гениальная мысль в твою головку?
– Ты уже сам ответил,откуда. Богиня Победы на крыльях принесла, - улыбнулась Вика.
Наступила пауза. Все взгляды обратились к Лане, не проронившей до сих пор ни единого слова. А она слушала своих детей, смотрела на мужа, пытаясь осмыслить, что сейчас с ними со всеми происходит. Неожиданное предложение Вики будто волшебным ключиком отомкнуло наглухо запертые дверцы в тайники их сердец, выпустив на волю плененные мысли и чувства. И это поразило ее. Настро ения Левона, разумеется, не были для нее секретом.Но, получалось, что она совсем не знала своих детей, поскольку даже предположить не могла бы, что Вика, победным маршем шествующая по жизни, может пожелать покинуть страну, покорявшуюся ей с такой готовностью. Не могла она поверить и в то, что Инга с Давидом, не раздумывая, подхватят ее идею.