Шагай!
Шрифт:
Что-то случилось за то время, которое он провёл, общаясь с Колином.
Мальчишка абсолютно не знал, как вести себя при разговоре с отцом Дженнифер, и пытался найти ответы у того, кто имел подобный опыт. И Эмме хватило этого времени, чтобы из живой красавицы с крышесносной ямочкой на щеке превратиться в восковую фигуру. Усталость? Но усталость была и раньше, она не отключала в человеке эмоции так внезапно. Значит было что-то еще. И автобус — не то место, где нужно пытаться выяснить отношения.
Темнота незаметно сгустилась
Пассажиры зашевелились. Громкие зевки и потягивания заполнили салон. Начали шуршать пакеты со скопившимся в дороге мусором и остатками еды. Кто-то открыл минералку, и бутылка издала характерное «п-с-с…».
Конец пути. Он уже виднелся в лобовое стекло вокзалом Виктория.
Водитель не доехал до самого вокзала. Микроавтобус медленно подкатил к обычной уличной остановке и лениво остановился. Только сейчас Эмма встрепенулась и вышла из состояния анабиоза.
— Приехали, — она обернулась через спинку кресла и равнодушно посмотрела в проход. — Не забывайте свои вещи. Метро работает до половины первого ночи, также ходят ночные автобусы и такси. Но такси стоит дорого, поэтому лучше добирайтесь до своих отелей пораньше.
Колин вылез в проход первым. Взял два рюкзака и направился к дверям. Торопился встретиться с будущим тестем.
— И это всё? — ухмыльнулся он, поравнявшись с креслом Эммы. — Даже не обнимемся напоследок?
Лицо девушки озарила долгожданная тёплая улыбка. Первая за много часов.
— Была рада с вами познакомиться, ребята.
— Мы тоже были рады, — подошла к двери Дженнифер. — Пока, Рейни!
Брент поднял руку и махнул на прощанье.
— Пока. Пусть папа не слишком бунтует против брака.
Девчонка тряхнула светлой головой, хитро ухмыльнулась.
— Я его быстро уговорю.
— Еще раз прости нас за всё, — снова встрял Колин.
Эмма закатила глаза.
— Да ладно, — отмахнулась она. — Я тоже виновата, так что мы квиты.
Дженнифер дёрнула за ручку, дверь отъехала в сторону, и американские дети вышли в тёплый майский вечер. Десять дней Брент ждал возвращения в большой мир, и теперь по-настоящему ощутил, что этот момент настал. Прямо сейчас. Сколько раз он переживал это будучи гидом, но еще никогда не было так… печально. Впервые группа собралась настолько маленькая. Правило «не привязываться» не сработало.
Сразу за американцами к выходу последовали французы. Так же затормозили на ступеньке и обернулись.
— Удачи, Эмма! — за всех троих сказал Флоран. — Было весело.
— Всего доброго, — отозвалась девушка. — Надеюсь, вы тоже не станете на меня обижаться?
— Не станем, — хмуро проговорила
Вот с кем Брент рад был проститься. По Мари Морель он точно не станет скучать. Еще несколько секунд, и французы по очереди спрыгнули на тротуар и пошагали по улице, быстро-быстро заговорив на своём языке. Вскоре французская речь совсем затихла.
Теперь можно поговорить с Эммой. Выяснить, что происходит в её голове и какого чёрта она вдруг решила игнорировать влюблённого в неё мужчину. Момент почти подходящий, если забыть про присутствие усатого йоркширца. Тот не собирался выйти покурить. Он даже не глушил двигатель. Эмма тоже продолжала сидеть на своём кресле точно так же, как просидела всю дорогу.
Это никак не облегчало задачу.
— Ну что там? — прогудел водитель, посмотрев в зеркало заднего вида. — Выходишь?
Брент коротко кашлянул в кулак.
— Да, — кивнул он. — Эмма, нам еще нужно кое-что обсудить. Выйдем вместе?
Она промолчала. Можно ли расценить молчание, как положительный ответ? Брент расценил его именно так. Поднялся, прошёл по проходу и забрал один из двух оставшихся рюкзаков. Вернулся назад и остановился у выхода.
— Идём?
Эмма вяло расстегнула куртку. Хоть какой-то жест с её стороны. Девушка схватилась за поручень, потянулась вверх и встала на ноги. Теперь Брент мешал ей двигаться дальше. Он высунул голову на улицу, медленно, чтобы не потерять равновесие, спустился, и обернулся, чтобы помочь Эмме.
В этот же момент из салона к нему вытянулась рука с зажатым в ней коричневым прямоугольником. Брент по инерции перехватил протянутую вещь.
— Удачи, мистер Рейнер, — холодно проговорила Эмма. — До свидания.
Он не успел ничего сказать. Не успел даже подумать. Дверь захлопнулась прямо перед носом, взвизгнули покрышки, микроавтобус неожиданно быстро сорвался с места и влился в поток машин. Брент ошеломленно смотрел, как желтые виниловые наклейки отдаляются от остановки. Автобус затормозил на светофоре, однако почти сразу поехал дальше. Завернул за угол и исчез. Только сейчас Брент опомнился и посмотрел на зажатый в руке прямоугольник.
Хорошо знакомый блокнот в коричневой обложке. Мама подарила его на прошлый день рождения и вложила фотографию их маленькой семьи.
Тот самый блокнот, в который Брент старательно записывал свои наблюдения, пока ему не надоело. А потом он и вовсе забыл про него, хотя собирался вырвать первые исписанные листы.
И этот блокнот оказался в руках Эммы…
По телу прошла волна озноба, перед глазами поплыли жёлтые круги.
Примерно так приходит осознание.
Помедлив мгновение, Брент размахнулся, и с ненавистью запустил книжицу на середину проезжей части. От силы замаха боль врезалась в плечо, будто руку пытались вырвать с корнем.