Шагаюшие в вечность
Шрифт:
Писателем я решил стать давно, еще в раннем детстве, - Органов присел на край стола.
– Не мучился, не выбирал, просто решил стать - и все. Поставил задачу, как говорится. А характер у меня суровый, волевой.
– А вас печатают?
– Пока нет, но скоро все изменится. Раньше-то я работал, как все, по старинке, а теперь с установкой!..
– На что же вы живете?
– спросил Петров и с запозданием понял бестактность
– Телевизионным мастером работаю. Бывает, импортную аппаратуру чиню такую, за которую никто не берется. Так сказать, хлеб насущный.
"Неплохой хлеб, - подумал Петров, скользя взглядом по коврам и тяжелой старинной мебели.
– И чего человеку не хватает? Талантище какой, собрал установку, о которой наука пока и мечтать не может, так ведь нет! Лезет с поразительным упорством туда, где талант его не действует. А сколько еще таких - издерганных, неудовлетворенных? Все-таки жестока жизнь".
Бухгалтер потер виски и сказал;
– Мне кажется, вы взялись не за свое дело. Посмотрите: все ваши образы, созданные при помощи машины, ужасающе скучны, вторичны. Это не люди, а манекены бездушные. А ведь настоящие литературные герои - шагающие в вечность!
– Как вы смеете!
– взорвался Органов.
– Да что вы в этом смыслите?! Ко мне давеча писатель знакомый заходил, так такого мушкетера создал, что помереть со страху можно! А ведь профессионал!
– Да поймите же!
– Петров начал злиться.
– Штамп остается штампом, что в голове, что в машине. Глядя на ваших героев, невозможно отделаться от ощущения, что видел их тысячи раз. Поверьте, вы ошиблись в выборе цели. В вас пропадает великий изобретатель!
– Умный какой!
– закричал разъяренный Органов.
– В тебе-то кто пропадает?!
"А действительно, кто?
– с грустью подумал Петров.
– Плохой бухгалтер, неудавшийся муж... У Органова - талант на поверхности, только он его не замечает. А у меня-то где? Кто во мне пропал?"
– То-то же, - смягчился Органов.
– Сначала о себе надо подумать, а потом других учить. Попробуйте сами создать что-нибудь... шагающее в вечность! А я посмеюсь.
"И попробую!" - вдруг решил Петров.
Его начала бесить безапелляционность органовских суждений. К тому же стало обидно. За что именно - Петров сформулировать не мог. Просто обидно и все!
Он пересек комнату, погрузился в мягкое
Петров уже хотел было встать из-за стола и расписаться в своем бессилии, но вдруг вспомнил, какие чудесные - отчетливые, как на цветном снимке, образы рождались в его голове, когда он въезжал в старинный особняк, бродил по усыпанным желтым листом скверам, дотрагивался до бурых, отполированных веками стен. Дом представился ему батареей, генератором фантазии, в стенах которого должно получаться все!
Бухгалтер плотнее вжался в спинку кресла и огляделся. Взгляд его остановился на прекрасной фотографии тигра, дремавшего в зарослях зеленого бамбука.
"Чудесная кошка!" - подумал Петров и почувствовал, что ему хочется создать нечто подобное.
Он закрыл глаза и представил себе желтый с черточкой глаз, широкие мягкие лапы, кожаный влажный нос, искорку на кончике клыка...
Когда он очнулся, посреди комнаты на ковре лежал бело-палевый, с темными полосами тигр. Морда - на лапах, хвост вытянут.
– Боже мой!
– раздалось откуда-то сбоку. Бухгалтер повернулся. Глаза Органова вылезли из орбит.
– Как живой!
Петров почувствовал прилив гордости.
Тигр проснулся, потянулся и беззвучно зевнул. Затем он поднялся и с интересом уставился на людей.
Бухгалтер почувствовал себя неуютно. Он снял с головы провода и принялся считать. Досчитав до сорока, а потом и до ста, Петров понял, что его фантом относится к долгожителям.
Тигр выпустил когти, снова втянул их в подушечки лап и двинулся к столу.
– Черт побери!
– крикнул Органов и запустил в кошку пепельницей. Бронзовая раковина ударилась о полосатый бок и отскочила! Тигр зарычал.
– Живой...
– выдохнул бухгалтер, покрываясь холодным потом. Органов пришел в себя и, ругаясь, принялся сдирать саблю со стены.
– Клетку! Срочно представляйте клетку!
– кричал он окаменевшему Петрову.
Бухгалтер дрожащими пальцами нацепил корону. "Каким же я его себе представлял: сытым или голодным?" - крутилось в голове.
– Клетку! Клетку!!!
– ревел Органов, заглушая рев тигра.
Петров закрыл глаза и начал создавать образ надежной, плетеной решетки...