Шах и мат
Шрифт:
«Сто тысяч долларов за украденный документ. Хорлэй»
Хэллтон медленно кивнул головой: он был немногоречив. Кэлли сказал:
– Ничего, еще немного выжмет из нас соку, оправдает расходы.
Инженер снова кивнул головой. В этот момент часы, висевшие на стене, прозвонили половину одиннадцатого, и одновременно раздался громкий стук в дверь. Кэлли приоткрыл ее, и рука, покрытая чернильными пятнами, просунув в отверстие
– От друга.
И скрылась так же быстро, как и появилась. На улице раздался шум мотоциклетного мотора. Хэллтон поглядел с удивлением на Кэлли. Кэлли пожал плечами и разорвал тонкую бечевку, которой пакет бы тщательно перевязан. Он удивленно произнес:
– Фотографическая пластинка и снимок, шесть на девять.
Оба наклонились над снимком. Он изображал шесть джентльменов, близко склонившихся друг к другу и, очевидно, ведущих крайне интимную беседу.
Кэлли, всмотревшись, сказал быстро:
– Хэллтон, да ведь один из них Хорлэй. Вот он.
Он показал пальцем загрубевшей в пятнадцатилетней работе на заводе руки. Хэллтон качну головой.
– Я начинаю понимать, – сказал он медленно.
Он вышел и вернулся с небольшим фонографом в руках.
– Попробуем, – сказал он, беря в руки пластинку.
Кэлли молча следил за ним.
Пластинка была вставлена в аппарат. После характерного шипения, во время которого инженер Хэллтон пробормотал:
– Надо бы на свободе заняться усовершенствованием фонографа.
Шипение прекратилось, и фонограф явственно произнес:
– Что предпринято?
Голос Хорлэя (при этом Хеллтон и Кэлли посмотрели друг на друга) ответил:
– Собака ошиблась. Лучшие сыщики брошены в работу…
Опять шипение фонографа. Затем прежний голос:
– Сегодня ночью в Сити-Сквере. Вы знаете?
И снова фонограф зашипел. Кэлли сказал с нетерпением:
– Проклятая машина!
– Подождите, – сказал Хэллтон. – Мы поставим усилитель.
Он повозился несколько минут с фонографом и опять поставил пластинку. Снова фонограф произнес, на этот раз очень громко:
– Сегодня ночью в Сити-Сквере.
И затем из фонографа стал вырываться тихий, но явственный шепот, усилитель делал свое дело:
– Необходимо все-таки на кого-нибудь пока свалить вину, чтобы удовлетворить любопытство и не привлекать внимания к делу.
Другой голос:
– Только таким образом мы сможем заняться делом на свободе.
– Нам никто не будет мешать!
Голос Хорлэя:
– Я совершенно согласен с этим.
Молчание. Хрипение фонографа. Кэлли сказал:
– Это все?
Хэллтон схватил его за руку:
– Подождите. Молчите…
Фонограф снова заговорил:
– Но кого же именно?
Голос
– Я думаю, найдется… На нашем автомобильном заводе № 14 есть люди, от которых я хотел бы избавиться…
Фонограф повторил двумя голосами:
– Кто именно?
Хрипение фонографа и затем:
– Инженер Хэллтон, я подозреваю его во многом, рабочий Кэлли, он дружен с Хэллтоном и еще кое-кто…
Хэллтон и Кэлли вздрогнули. Машина продолжила с хрипом:
– Так действуйте.
Голос Хэллтона:
– Завтра вечером, перед окончанием работ.
Затем фонограф снова захрипел. Хэллтон механически остановил его и сказал Кэлли:
– Теперь понимаешь?
Кэлли разразился проклятием:
– Они хотят выехать на нас!
Хэллтон кивнул головой:
– Да. Но кто?
Помолчав, он сказал:
– Они хотят убить двух зайцев: заткнуть рот газетам и расправиться с нами. Наше дело плохо. Кэлли, эти молодчики не задумаются посадить нас на электрический стул, если это им нужно.
Кэлли тихо свистнул. Хэллтон нагнулся над пластинкой.
– Но кто мог нас предупредить?
Внезапно он вздрогнул и приподнял пластинку. На оборотной стороне была приклеена маленькая бумажка.
Наклонившись, Хэллтон прочел:
– «Только не на пассажирском пароходе. Друг».
Он выпрямился и сказал:
– Кто бы он ни был – дело ясно. Нам надо убираться, Кэлли, чтобы не доставить этим молодчикам приятного удовольствия созерцать нас на комфортабельном электрическом стуле.
Кэлли сжал кулаки.
– Если бы мне попался этот Хорлэй…
– Для этого придет время, – прервал его Хэллтон. – Медлить нечего…
Он оглянулся.
– Надо только взять свои бумаги и чертежи… Кэлли, мы должны…
Он задумался. Через минуту, ударив кулаком по стулу, сказал:
– Едем.
– Куда? – спросил Кэлли.
Хэллтон пожал плечами.
– Куда-нибудь, только не оставаться здесь. В записке ясно сказано: «Только не на пассажирском»… Но кроме пассажирских существует еще много других судов: каботажных, грузовых, наконец, частных яхт.
Кэлли кивнул головой. Затем спросил коротко:
– Сейчас?
– Да.
Через две минуты две фигуры скользнули из темных ворот и исчезли за поворотом. А через четверть часа у ворот остановились несколько других фигур. Одна произнесла тихо:
– На шестом…
– Тише. Я пойду впереди, вы позади.
У дверей комнат Хэллтона фигуры остановились, произвели несколько манипуляций над входной дверью, и она распахнулась. Освещая путь карманными фонарями, фигуры ринулись в комнаты.