Шах и Мат
Шрифт:
— Алиса из Страны Чудес! — Восклицает мужчина на английском.
— Вы меня знаете?
— А кто не знает? — Он вынимает копию книги «Алиса в Зазеркалье», в красной обложке.
– Вы обо мне читали? — Я польщена.
— На китайском! — Он показывает книгу и она на его родном языке. Все исписано сверху донизу слева направо. — Ты тут очень популярна среди монахов.
— Ого. — Мне нечего сказать. Интересно, когда монахи находят время между молитвами, чтобы почитать детскую книжку?
Старик склоняется
— Монахи обожают ловить кроликов в снегу, мечтая упасть в кроличью нору. Либо молитвы, либо кроличьи норы. Я — Сян, Сянцы, как Тибетская шахматная игра.
— Приятно познакомиться, Сян, — говорю я. — У вас тут есть свои шахматы?
— Самые древние в мире, — гордо отвечает он. — Говорят, что самые древние в Маростике, но им ничего не известно о корточках.
— Корточках? — Я вскидываю бровь.
— Я учил английский в Бруклине, Нью Йорк, — смеется он. — Говорят, что наша шахматная игра содержит себе великий секрет самой Вселенной. Даже нацисты отправляли свои экспедиции в Тибет, желая узнать о нем.
— Нацисты. — Хмурюсь я. — И корточки.
— Вот отстой. — Он, как и я, вскидывает бровь.
— Полагаю, с этим человеком вы знакомы. — Я бросаю взгляд на Пиллара, предполагая, что в нем он мог узнать Гусеницу из книги.
Старик поворачивается к лысому Пиллару и его улыбка становится еще шире.
— Конечно же, я его знаю, — говорит он. — Кто же не знает знаменитого Цао Пао Вонга?
Глава 31
— Цао Пао Вонга? — Я бросаю взгляд на Пиллара.
— Лучше чем Кунг Фу Панда. — Вставляет Пиллар.
— Вы уже бывали здесь прежде?
— Долгая история, — Пиллар меняет тему и поворачивается к Сяну. — Нам нужна услуга.
— Жги, — отвечает Сян, и я несколько теряюсь: это местный диалект или же слэнг. Быть может, он довольно современный монах.
— У нас есть загадка, что привела нас к вам. — Пиллар показывает ему записку, обнаруженную в шахматной фигурке.
— Липкая заметка! — Сян, кажется очарован ею. Он лепит ее себе на лоб. — Не видел таких уже лет….хммм… сорок.
— Я потом пришлю тебе таких пачку, — говорит Пиллар. — Как видишь, на ней написано Темно-Синий с одной стороны.
— На другой Белые Камни, — добавляет Сян.
— Давай будем отталкиваться от той части, которая тебе известна, — говорит Пиллар.
— Ты подразумеваешь машину? — Сян выглядит серьезным и взволнованным.
Пиллар кивает.
— Ты ведь помнишь, как выглядит та машина?
— Ну, конечно, — отвечает Пиллар. — Длинный монолит, вроде почтового ящика. Внутри провода и микросхемы, которые отвечают за мышление.
— Хорошая память, Цао Пао Вонг.
— Думаю, что загадка — это ключ к ее открытию.
— Прежде эту машину никогда не открывали. Надеюсь, ты помнишь
— Знаю, даже парни из IBM верили, что в ней водятся привидения, когда они не смогли открыть ее после игры с Каспаровым. Просто скажи, где вы ее держите.
Сян потирает подбородок.
— Тут есть небольшая проблемка.
— Почему это? — Вмешиваюсь я.
— Как сказал Пиллар. Она похожа на монолит: черный, огромный и пугающий. При взгляде на нее вы ощущаете странные противоречивые эмоции.
— И что? — Спрашиваю я.
— Скажу иначе, — говорит Сян. — Она похожа на монолит из Космической Одиссеи Стэнли Кубрика.
Я не видела фильм, поэтому Пиллар объясняет, что он о космических исследованиях, где астронавты находят загадочный монолит. В фильме рассказывается, что этот самый монолит научил первых людей, обезьян точнее, охотиться и делать оружие. Вкратце, он рассказал людям о том, как делать вещи: от орудий до наших современных компьютеров.
— Понятно, — говорю я Сяну. — Значит, машина IBM похожа на тот монолит из фильма. И какое это имеет отношение к нам и Синей Машине?
Сян молчит, затем произносит.
— Ну, сейчас мои монахи поклоняются этой машине прямо посреди снега.
Глава 32
Сян ведет нас туда, где Синяя Машина стоит посреди снега. Она два метра высотой и метр шириной. Похоже, она появляется из сердцевины, стоит лишь ввести комбинацию секретного пароля на цифровом экранчике сверху. Комбинация из шестнадцати цифр.
— Так все упирается в то, где достать цифры? — Пиллар спрашивает у Сяна.
— Я бы назвал это второстепенной проблемой, — отвечает Сян. — Первой станут они. — Он указывает на монахов, которые молятся, взирая на монолит. Некоторые уже начинают подозрительно на нас поглядывать.
— Стало быть, они считают Синюю Машину Богом? — Спрашиваю я.
— Смертью, — отвечает Сян.
— Смертью? — Переспрашивает Пиллар.
— Да, Смертью, — говорит Сян.
— Чьей Смертью? — Спрашиваю я у Сяна.
— Божественной, — говорит Сян.
— Так Смерть и есть Бог? — Снова спрашивает Пиллар.
— Или Бог есть Смерть. — Вставляю я, обожая безумие этой фразы.
— Как Бог может быть Смертью? — Спрашивает Пиллар.
— Это ошибка, — отвечает Сян.
— Ты, Буддист, ошибся в имени Господнем? — Спрашивает Пиллар.
— Вовсе нет, — отвечает Сян. — Однажды я повез монахов в Нью Йорк. Они спросили у незнакомца, кому же молятся Ньюйоркцы. А один пьяница в воскресное утро сообщил им, что Господу, вот только он бубнил и было почти не разобрать. Они подумали, что он промолвил Смерть. И раз Синяя Машина — компьютер, а мои монахи верят, что компьютеры — это западные изобретения, они прозвали его Смертью.