Шахматист
Шрифт:
Ответ был лаконичен и прост:
— Без понятия. Смотря как он хочет ходить. Шахматы — игра не простая.
Лера решила продолжить:
— Думаю, зацепки вы найдёте только на экспертизе, но у меня есть его удостоверение. Убийца накинул на жертву лишь белый пиджак и не заметил документы в потайном кармашке штанов. Да и вам стоит разузнать поподробнее про жизнь первой и второй жертвы.
— Верно. Макс, нам пора в архив. Я покопаюсь в данных на Боткову, а ты разузнай про… — я запнулся и взглянул на удостоверение, — Механова.
—
Мы направились с Максом на самый нижний этаж. Там располагалось такое уникальное и скучное место, как архив. Обычно архив — это самое жестокое наказание. Нет ничего скучнее, чем разбирать бумажки в поиске нужной тебе информации. Даже когда появились компьютеры, найти в нём то, что тебе нужно, по-прежнему невероятно тяжело. Огромный объём памяти на не менее огромное количество людей. Но выбора не было. Нам предстояло узнать всё как минимум про Марию Боткову — первую жертву нашего больного шахматиста. Поэтому я и решил, что займусь первой и самой «тихой» убитой.
Возился я долго. Но наконец-то нашёл её досье. Она привлекалась свидетелем по трём разным делам. По 105, 131 и 159 статьям. Неплохой набор: убийство, изнасилование, мошенничество. Учитывая, что это разные дела с разными людьми. Примечательно, что с одним свидетелем. Я отодвинулся вместе со стулом и позвал Макса:
— Макс! А Мария — не такая уж и простая девчонка.
— Это ещё почему? — спросил он, выглядывая из-за стенда с бумагами.
— Глянь, как странно, — произнёс я и показал ему дела.
Брюллов нахмурился, а затем его лицо наполнилось полнейшим недоумением.
— Три дела за два года?! Звучит не просто странно, а очень подозрительно. Я понимаю, если бы дела были смежные или хотя бы по статье так 167, ну или хотя бы 111. Но тут же весь комплект «особенных статей».
— Вот и я о том же. Мало того, что она привлекалась по «особенным статьям», так она ещё и давным-давно не учится. Самое интересное, что официального места работы у девушки нет.
— Ну и что же тут интересного? — спросил мой друг, не понимая намека.
— А машину она откуда взяла, и на что она вообще живёт? — произнёс я.
Лицо Макса приобрело осознанность. Хотя он всё равно оставался в замешательстве.
— Ты хочешь сказать, что она работала нелегально?
— Разумеется. Откуда ещё взять деньги на автомобиль, его содержание, оплату квартиру, на уплату налогов, на еду в конце концов. Не думаю, что родители снабжали её по полной.
— Та-а-ак, — протянул мой друг, — и кем же она работает?
— Ну, а как ты думаешь? Сам посуди: какая работа нелегальная и при этом ночная.
— Намекаешь на услуги интимного характера? — выдвинул своё предположение Макс.
— Я более чем уверен. Но меня больше интересует её подозрительное привлечение аж по трём не лёгким судебным делам. Уж больно странное совпадение, что она везде являлась свидетелем.
— Ну да… с этим согласен.
Ему не понадобилось продолжать реплику. Вот как необычно вышло. Мы были полностью уверены, что жертва беззащитная и порядочная девушка, попавшая в руки к монстру, но нет, всё не так очевидно, как кажется на первый взгляд.
— А ты что-нибудь по Механову нашёл? — сказал я.
— Ага. Он привлекался по статье 111. Причинение тяжкого вреда здоровью, — произнес Макс, демонстрируя мне дело.
— Давно?
— Полгода назад, — кратко ответил друг.
— В качестве свидетеля? — угадывал я.
— Нет. В качестве подозреваемого. Но приговор вынесли оправдательный. В ходе расследования выяснилось, что соседка перепутала его с грабителем, ворвавшимся в квартиру. А все остальные улики были косвенные и обвинения сняли.
— Вот так вот легко перепутала? — спросил я.
— Походу, её заставили отказаться от своих показаний, — предположил друг.
— А судья не счёл это подозрительным? — сказал я, недоумевая.
— Видимо, нет.
— Какие интересные у нас жертвы… Не лучше убийцы, — произнёс я, поднимаясь со стула.
Он кивнул.
— Так. Тогда я поеду к жене Механова, а ты займись Ботковой. Я по дороге назад зайду в суд и заберу наши «удивительные» дела. Надо бы разобраться с тем, как вообще всё происходило, — с расстановкой проговорил мой товарищ.
— Договорились, — ответил я, собирая вещи.
— Подкинешь меня до дома Механовых? — спросил Макс, закрывая дверь архива.
Поднимаясь по лестнице я произнес:
— Конечно. Твоя машина ещё в ремонте?
Макс громко выдохнул и, достав ключ от кабинета, произнёс:
— Да. Поражают мастера, которые делают ещё хуже при починке. Это же надо уметь так всё испортить!
Дверь кабинета открылась, и мы зашли внутрь.
— Понимаю. Автомастерская — это самая неизведанная в мире сфера услуг. То вместо 500 рублей 10000 отвалишь за элементарные действия, то вместо починки тебе её доломают, — высказал своё мнение я забирая все необходимые вещи с собой.
Мой друг рассмеялся. На самом деле в этом не было ничего смешного, но все уже настолько привыкли, что перестали замечать всю досадность этого явления. Мы решили, что самое главное сейчас — досконально изучить саму жертву. Если быть честным, то прототип складывался. Нужно было просто копнуть чуть глубже, чем поверхностные знания о человеке. Глядя на Боткову, никто бы не подумал, что эта девушка может заниматься лжесвидетельством. Я бы даже сказал, это очень обидно, когда к тебе «приходят» именно такие трупы. В конце концов, ты всегда считаешь человека лучше, чем он есть на самом деле. Глупый стереотип, что жертва всегда невинна. Видимо, наш туманный шахматист решил его развеять. Скорее всего, ему неприятны такие люди. Да, никому они не приятны.