Шахматная партия
Шрифт:
Когда начало темнеть, ей ничего не оставалось делать, как в расстроенных чувствах отправиться домой. Зайдя домой, она почувствовала манящий запах ужина и ласковый, наигранно безразличный голос матери:
– Ева! Тебе звонил какой-то мальчик и просил перезвонить ему, как придёшь с прогулки. Вот его номер, – сунув листок бумаги дочери в руки, она ушла обратно на кухню, бросив многозначительный взгляд.
– Да, кстати, иди ужинать, – как бы, между прочим, добавила мама.
Сердце бешено колотилось, а руки пробрала мелкая дрожь, которую казалось уже ничем не остановить. Телефон… Где телефон? Мысли бежали с огромной скоростью, сбивая одна другую. Куда бежать? За что хвататься? И что вообще нужно сделать?
«Так, Ева, возьми
Чёткое понимание, что нужно сделать и связанное по рукам и ногам тело, сжатые крепко челюсти, которые по-предательски не дают даже спокойно вздохнуть, не говоря уже о том, чтобы произнести хоть одно слово. Казалось, ничего не может уже победить это нелепое состояние.
«Так нужно сделать два глубоких вдоха, выдоха и успокоиться!» – только через пять минут, дыхательной гимнастики, ей удалось расслабиться и набрать заветный номер телефона.
«Только бы он сам взял трубку, только бы он сам…» – судорожно умоляла она.
– Алло! – не прошеная слеза, покатилась по щеке: выходили все ранее пережитые эмоции, и вся гимнастика пошла насмарку.
«Да, что происходит!?» – уже вмешалась злость на свою слабость. – «Неужели так сложно просто сказать привет?»
Это всего лишь маленькое невинное слово, которое совсем не сможет выдать всей палитры чувств, которые плещутся в маленьком теле.
– Привет, – охрипшим голосом, наконец-то, смогла вымолвить Ева.
– Привет, Ева! Что у тебя с голосом? Ты что, заболела? – забеспокоился Никита.
«Вот, что он делает? Переживает или стебётся надо мной?» – подумала Ева, и тут же ответила: – Нет, просто во рту пересохло, я тут… пела… да, пела, немного. А ты где был сегодня? Мы заходили за тобой, чтобы гулять позвать. Мама твоя сказала, что тебя нет, – затараторила она.
– Я был немного занят. Ты сможешь на несколько минут к подъезду выйти? Я подойду, надо поговорить.
– Да, конечно, сейчас выйду, – от волнения, она даже забыла, что на улице уже поздний вечер и надо бы спроситься у мамы. Пробежав мимо удивлённых родителей, она начала одевать обувь в коридоре.
– Ева, а ты ничего не забыла? – возмущённо спросила её мама.
– Я надену куртку, мама, я не замёрзну, – не поняв вопроса, выпалила Ева.
– Вообще-то я не об этом! Ты куда собралась? – в недоумении одёрнула она её.
– Мам, ну мне очень надо! Я ненадолго, я к подъезду, я никуда от подъезда не отойду, обещаю, на пять минуточек всего, – умоляла Ева.
– Посмотри, на улице уже темно, – неумолимо стояла на своём её мама, но когда увидела, что по щекам Евы потекли слезы, она поняла, насколько для неё важны эти пять минут.
– Пять минут, не больше! И от подъезда ни на шаг!
Ева схватила кофту и выбежала из квартиры, как будто боялась, что мама может передумать. Выйдя на улицу, её сердце рухнуло прямо в пятки, а воздух куда-то исчез, и дышать стало не возможно. Прямо перед ней стоял тот самый объект её обожания, который не давал ей спокойно существовать вот уже несколько недель.
Лето близилось к концу и вечера были холодными, поэтому Ева смогла быстро прийти в себя, получив порцию вечернего воздуха. Если бы не поздний вечер, то было бы видно, как её щеки предательски накрыл румянец. Никита сидел на маленьком заборчике возле подъезда и крутил в руке ромашку. Увидев Еву, он выкинул ромашку в траву и быстро подскочил на ноги. Зачем он это сделал? По его грандиозному плану, именно эту ромашку он должен был подарить Еве. Но по каким-то необъяснимым причинам его план провалился. Он так уверенно чувствовал себя, когда готовил речь, шёл к подъезду. Даже ожидание его не волновало. Но в самую ответственную минуту всё самообладание и уверенность в себе испарились. И что теперь говорить? В голове всё перемешалось. Единственное желание, которое не покинуло его – это
– Замёрзла? – неуверенно произнёс Никита.
– Немного, – застенчиво ответила Ева и тут же увидела, как он снимает с себя куртку и накрывает ей её плечи. От его касания пробежал по телу ток и заставил покрыться мурашками.
Глава 3
Всё это время, две пары глаз с интересом наблюдали за их действиями. В одной паре читалось наслаждение от зарождавшегося чувства, а в другой физическое наслаждение.
– Посмотри, что творит похоть! Как это прекрасно, так неумело, но возбуждающе! – не выдержав, воскликнул Люцифер.
– Это первая любовь, – поправил его Яхве, – но тебе не понять…
– Да ладно, я не верю в любовь. Я отсюда чувствую запах страсти, чувствую всплеск их гормонов. Ещё немного и их разорвёт от этих эмоций и тогда, их будет не удержать. Какая же это любовь!? Просто пока ещё у них мозгов не хватает для того, чтобы понять, что нужно дальше делать, – усмехнулся Люцифер, уверенный в своей правоте. – Думаю, самое время разыграть право первого хода. Предлагаю так: если их поцелуй будет страстным и пылким, то хожу я, если похоть уступит место более возвышенным чувствам и они не перейдут грань, то первый ход твой – отец!
– Договорились, – лёгкая тень улыбки, говорившей о его победе, мелькнула на устах отца.
Посмотрев ей в глаза, он уже не смог оторваться от них. Рука сама потянулась к её губам, которые она приоткрыла, чтобы сделать вдох. Воздуха ей явно не хватало, было такое ощущение, что она задыхается. Его дрожащая рука скользнула по щеке, а вторая притянула Еву к себе поближе. Широко раскрытые глаза Евы, тут же закрылись и внутри всё сжалось. Она не могла поверить, что это происходит именно с ней. И именно с ним. Она ощущала как будто, что-то очень большое и тёплое переворачивается в области груди. Что-то, что мешало ей сделать следующий вздох. Она почувствовала его горячее дыхание на своей щеке и мягкое, еле заметное прикосновение тёплых и мягких губ, к уголку её рта. Это был её первый поцелуй. Хотя поцелуем-то это особо и не назовёшь. Он просто коснулся её своими губами и замер, на несколько секунд. Это был и его первый поцелуй, с которым он не знал, что делать. Просто порыв был настолько сильный, что они оба не смогли остановить его. Буря эмоций переполняла их обоих. Раскрасневшись, то ли от жара, нахлынувшего на них, то ли от смущения они отодвинулись друг от друга и опустили глаза. Нужно было что-то сказать, но слова застряли где-то в области горла, образовав ком. Ни одна мысль, носившаяся в это время в их головах, не смогла найти выход. Им показалось, что прошла целая вечность, пока они начали приходить в себя и осознавать, что пора что-то сказать или хотя бы сделать. Никита посмотрел на свою руку, которая держала руку Евы. Он нервно перебирал пальцами по гладкой ладошке своей девочки. Было ощущение, что миллионы разрядов проходят сквозь его пальцы и утопают в её руке.
– Я весь вечер думал о тебе…
«Что он только что сказал ей? Он, что-то спросил? Может он, что-то предложил мне? Он, наверное, предложил прогуляться мне. Что мне ответить? А если не погулять… Что если опять получится невпопад и я опять, как дура, буду выглядеть? Так я и есть дура. Боже… Он как будто, на другом языке говорил… может, мне вообще послышалось и показалось?» – мысли бешено бились о стенки черепа и оставались считаные секунды, до того, как вскипит мозг. Нужно было что-то решать.