Шахматный порядок
Шрифт:
— Это была иллюзия, — перебил отец, — Боггарт. Он принимает облик того, чего ты боишься. Но с ним легко справиться, я научу тебя.
Мальчик чуть улыбнулся, но Гарри видел, что он всё ещё боится. Жаль, что этот страх невозможно просто так преодолеть. Всё пройдет после распределения, и через несколько лет будет стыдно вспомнить, что ты боялся такой глупости… Гарри это знал. Более того, он сам прошел через это.
Немного дрожа, Альбус вышел в коридор. Снова на полу и стенах было обилие пыли, но теперь она уже не казалась такой страшной. Альбус заглянул в нишу. Здесь, наверное, в лучшие времена была маленькая комнатка для гостей.
«Ты представляешь, Лу: он в самом деле поверил, что это просто боггарт!»
«Его отец по-прежнему так глуп?»
Альбус почувствовал, как холодеет на сердце. Определено, кто-то говорит о нем. Кажется, один из голосов был даже ему знаком…
«Возможно, он сказал это, чтобы успокоить его».
Мальчик оглянулся, ища источник голоса, но увидел перед собой только старое зеркало, затянутое паутиной. «В нем точно живет дух», — подумал с тревогой Ал.
«Значит, боггарт».
Голоса рассмеялись, а Альбус почувствовал, что у него холодеют руки. Свечная люстра качнулась. Выходит, Шляпа говорила правду, а отец просто соврал ему? Или врут те голоса? Кстати, интересно понять, кто они… Недогоревшие свечи в настенных позолоченных подсвечниках показались ему опасными.
— Папа, ты врешь! Это не боггарт! — закричал он, подбежав к отцу.
— С чего ты взял? — дядя Рон с удивлением смотрел на перепуганного племянника.
— Они так говорят!
— Кто? — недоумевал Рон.
— Не знаю… Я их не видел… — честно признался Альбус. Он оглянулся на дверную арку. Ему казалось, что этот странный дом за ним наблюдает.
— Блэки! — вдруг осенило Гарри. — Портреты, Рон.
Друзья переглянулись. Вокруг стояла тишина, словно дом погрузился в сон. Или только сделал вид, что погрузился? Альбус чувствовал, что последняя его догадка верна.
— Я думал, они уж давно истлели, а они все существуют, — хмыкнул Рон.
— Мне кажется, нам пора уходить, — сказал Гарри с легкой хрипотой.
— Погоди… мы не почистили дом.
— В другой раз. Пора…
Альбус последовал за взрослыми. На душе была радость, что он уходит отсюда. И заодно тревога: неужели его самый сильный на свете отец испугался каких-то портретов? В глубине души Альбус знал, что это так, но не хотел говорить. Он прислушался, не смеётся ли снова та девушка. Но старый дом молчал.
Вечером они уже были дома. Альбус быстро заснул, предварительно взяв с отца клятву, что тот непременно научит его сражаться с боггартами. Гарри долго смотрел на спящего сына. Ещё неделя, и он отправится в Хогвартс. Ему всё-таки было страшно отпускать Альбуса туда. Хотя Джинни не раз говорила, что он уже не маленький, и к тому же, там будет Джеймс (если честно, последнее скорее настораживало, нежели успокаивало).
За Альбуса Гарри волновался больше, чем за Джеймса два года назад. Джеймс — это особый случай. Этот вихрь прорвется где угодно. Другое дело — Ал. Он всегда был более тихим, более задумчивым. Бешеный
А ещё на душе было противное чувство, будто сегодня он проиграл какой-то важный бой. Какой бой и кому? Неужели старому дому Блэков, где никого нет, кроме портретов? Или кому-то ещё? Он не проиграл, потому что не сражался. Но ушёл домой из-за какой-то мелкой нечисти. Дом победил их, и они ушли. Неужели он ещё имел силу?
Временами Гарри сам удивлялся, как мало изменился волшебный мир за минувшие годы. На грандиозном процессе над бывшими Пожирателями смерти осудили человек шестьдесят. Остальные под разными предлогами увернулись: кто-то сбежал в Австрию, кто-то доказал, что находился под «Imperio», кто-то имел незначительные прегрешения. Все остальное осталось прежним — от неизменных факультетов до почтовых сов, разносящих письма повсюду, даже в Министерстве. Пятнадцать лет назад волшебный мир и вовсе охватила мода на старину: директор МакГонагалл восстановила в Хогвартсе форму сорокового года. Из-за жилетов и форменных брюк возни с ней стало куда больше, да и цена возросла.
— Слушай, — обратился к другу Рон, когда они аппарировали назад. — Что стало с твоим милым боггартом-дементором?
— Я отправил его в Азкабан, — усмехнулся Гарри.
— А серьёзно? — Рональд целиком запихнул в рот сэндвич.
— Серьёзно? Мои страхи прогрессируют, — пожал плечами Поттер, — Я сам удивился, если честно.
— Фто эфо чнафило? Ффой нофый фоггарт? — спросил друг, не отрываясь от процесса поглощения ужина.
Набитый рот вовсе не мешал ему говорить.
— Наверное, что я боюсь остаться один, — задумчиво ответил Гарри, откусывая бутерброд, — без Джинни и детей… И без вас с Гермионой…
— Пофумаеф… — умудрился усмехнуться Рон с полным ртом.
Он протянул руку за ещё одним сэндвичем и с легкостью поместил его к первому. Некоторые люди, как Рон Уизли, всю жизнь остаются сами собой.
Глава 1
Следующим утром Альбус проснулся в шесть часов. Дрожащей рукой он одернул желтую штору с синими прожилками. Ночной ливень стих, и солнечные лучи весело играли в лужах. Маленький палисадник с грядками роз и золотистых бархаток купался в утренней свежести. Вчерашнее происшествие казалось ему каким-то неприятным сном, о котором хотелось бы поскорее забыть. В конце концов, отец прав: он попал в дом, принадлежавший когда-то темным волшебникам, и нет ничего удивительного в том, что он наполнен нечистью.
Ночью, правда, Альбусу снова приснился странный сон: высокий темноволосый юноша лет семнадцати одиноко шел по узкому коридору и о чем-то грустно беседовал с пролетавшим рядом призраком женщины. Ал заметил, что он был одет в форменный серый пиджак Хогвартса, а на его груди виднелся значок старосты школы. Затем он вышел во дворик, где остановился возле замерзшего фонтана и стал о чем-то размышлять, глядя на ледышки. Ал понятия не имел, кто был этот юноша, но почему-то чувствовал, что он как-то связан со странным домом Блэков. Впрочем, стоило ли обращать на это внимание?