Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
Еще неделя и столько же тишины в ответ. Видимо, у Вадима терпения было предостаточно, чтобы эти капризы выносить. Впрочем, Марта уже давно все решила. Наверно еще до того, как в кафе с ним встретилась, до того, как темную сторону личности распознала. А, уходя от него, добивалась чего?.. Наверно, чтобы отпустил и хотела. Чтобы знать, уверенной быть в том, что не в очередную паутину путается. С Юрой было сложно оттого, что изначально союз был помечен знаком бесконечности. Это несло за собой ответственность, это призывало к терпению. С Вадимом же свободы хотелось, которую он изначально заявил как лидирующий фактор. Ведь с ним действительно
От мыслей о недалеком будущем отвлекла повестка из суда. Их с Юрой готовы были выслушать. И, желая внести в тяжелую бюрократическую процедуру хотя бы долю человечности, понимания, Марта все же с мужем решила встретиться, переговорить, обсудить детали без свидетелей. В последнем разговоре он бросил фразу о том, что при разводе ей ничего не достанется. Что это было: правда или желание от опрометчивого поступка удержать, выяснить и следовало.
На такси Марта добралась до загородного дома, надеясь супруга застать, что, в принципе, и вышло. Юра был в спальне. Он громко стонал, полностью отдаваясь эмоциям, чего в их браке не случалось в принципе. Запрокинув голову, хаотично двигался, поддаваясь давлению со стороны… В объятиях другого мужчины.
И так странно… Не было брезгливости, отвращения. И удивление Марта сдержала. Любые эмоции затмило чувство облегчения. Желая о своем присутствии жарких любовников осведомить, Марта аккуратно по дверному полотну ноготками постучала и время выждала. В момент, когда они друг от друга отпрянули, только на мужа и смотрела, безразлично улыбаясь.
— Марта, ты все не так поняла! — Поспешил он заверить, как только второй мужчина, разглядывать которого не хотелось совершенно, закрылся в ванной комнате.
— Юра, ты ведь очень любишь свою работу? — Уточнила она вместо любых выяснений отношений.
— Ты… ты что?! Ты же не собираешься… — Страдальчески скривился муж, прикрывая поугасшее возбуждение.
Вместо ответа или пояснения, Марта достала из сумочки повестку суда. Несколько шагов сделала и Юре в руке передала.
— При разводе я хочу получить квартиру. И… еженедельное содержание. В конце концов, своим появлением ты лишил меня возможности удачно выйти замуж за настоящего мужчину. О сумме скажу тебе позже. — Поторопилась добавить прежде, чем он начал отнекиваться.
Марта высказала условие и на любую попытку мужа рассказать о правах собственности, о завещаниях и актах дарения, отрицательно покачала головой.
— При разводе я хочу получить квартиру.
Повторила тверже и значительно громче, а Юра головой тряханул и ее взгляд встретил враждебно, с вызовом.
— Ты ничего не докажешь, слышишь? Ты ничего не докажешь!
— К счастью, ты работаешь в таком месте, где и подозрений хватит за глаза. Какой скандал! — Осуждающе головой покачала. Показательно ахнула, прихватив ладонями голову. — А ведь ты представитель партии на комсомольских собраниях. Общаешься с молодежью, а, порой, и с детьми… — Нахмурилась, сконцентрировав насмешливый взгляд. — Нет… Нет! Этого разврата нельзя допустить в наших рядах добропорядочных… С-с-с… — Сдавленно прошипела, когда Юра плечо в стальной хватке сжал.
— Хорошо! — Процедил он сквозь зубы. — Будет… будет тебе квартира!
От себя оттолкнул, и зубом цыкнул, признавая ошибки. «Поторопился!» — неодобрительно головой махнул и напряженно выпустил воздух из легких. По комнате прошелся, халат подпоясав, и на Марту оглянулся,
— Что-то еще? — Сверкнул недобрым взглядом, а она пожала плечами, не зная, что сказать.
— Ты сделал меня несчастной… — Пробормотала, недолгую совместную жизнь припомнив.
— А ты никогда меня не любила!
— Это очень хорошо, Юрочка. Это очень хорошо. Я слышала, что при разводе обычно предлагают срок для примирения… сделай так, чтобы в нашем случае можно было обойти эти формальности. — Пожелала и, не дожидаясь ответа, ушла, развернувшись на месте.
Презрение и брезгливость посетили много позже… Уже в зале суда, когда как на идеального семьянина, на представителя власти глянула. Впрочем, это была их последняя встреча. К чему эти условности?..
И лишь почувствовав себя по-настоящему свободной, Марта полной грудью вздохнула. На улицу выйдя, развела руки в стороны, и хмурому зимнему небу улыбнулась. Желая своей маленькой победой поделиться, к отцу отправилась. Его мнение сейчас слушать было не обязательно, но сообщить об изменениях в личной жизни родителю все же стоит. Но, приближаясь к дому, желание хвастать отпало напрочь. Какие-то люди, какие-то фразы, все будто в тумане. Полное осознание происходящего пришло, когда свою сестру, Свету, в одной из комнат увидела.
— Что произошло? — Выдохнула из последних сил, судорожно оглядываясь. — Где папа?
— Вспомнила?! — Задела сестра и недобро ухмыльнулась. — Мы только с кладбища. Папа умер. — Добавила тише, с необходимой скорбью, но без должного сожаления.
— Что ты такое говоришь?! Этого не может быть! Не может быть! — Прокричала Марта и по комнатам побежала, пытаясь отца найти и злую шутку в зачатке уничтожить.
Из угла в угол металась и все звала его, звала… Вверх по лестнице, вниз. В кабинет, а после в сад, к любимой беседке. В снегу запуталась и в сугроб села, пытаясь с мыслями собраться. Перед глазами кругом все и люди… это люди… почему они так странно на нее смотрят? Когда кто-то резко и грубо за локоть потянул, вроде как опомнилась и на Свету уставилась.
— Ты что творишь? — Прошипела та, шапку, в снегу подобранную, в руки втолкнула и вокруг дома, к другому входу повела. Подальше о любопытных глаз. — Выгулялась? Отца довела, а теперь показательные истерики устроить решила? Конечно, ведь ты его так любила, так любила! — Причитала Света, когда в дом вошли, пока по лестнице в комнату на втором этаже вела. — Вот только оценить теперь некому. Его нет, понимаешь?! Нет!
— Но… но как же так? Ведь еще совсем недавно я звонила и он… и он сказал, что все хорошо, что… — Зажмурилась и лицо ледяными после снега ладонями закрыла, пытаясь опомниться.
— Звонила она! Да лучше бы ты голову свою на место вернула! Непуть! От мужа ушла, от отца отвернулась… Мне в глаза людям смотреть стыдно! — Прошипела сестра.
— Я не могла иначе! Я не могла, ты слышишь?! — Подскочила Марта, но мощная сестра легко толкнула ее обратно к дивану.
— Ты себя услышь! Блудливая дрянь! — Вспыхнула ярым румянцем женщина, но тут же взяла себя в руки и неторопливо перевела дух. — Сегодня поминки, пока ты можешь остаться, но учти… я тебе свою семью позорить не дам. Иосиф ясно дал понять, что видеть тебя не желает. Потому, чтобы к завтрашнему утру и духу твоего здесь не было. — Проговорила Света мертвым, лишенным эмоций и полутонов голосом.