Шакал
Шрифт:
— Никсанлис?
Услышав свое полное имя, она встряхнулась. К ней подошел дедушка, и он смотрел на нее так, словно сомневался в ее ментальном здравии.
— Я в порядке? — с вопросительной интонацией, потому что не была уверена, что он вообще ее спрашивал о чем-то. Словно сомневалась, что она действительно «в порядке».
— Мы направляемся на ферму. Все мы.
— Хорошо. — Когда ее взгляд скользнул к лазейке, то она обнаружила, что один из Братьев накидывал землю поверх люка, маскируя
Словно у нее были другие варианты?
Братья дематериализовались один за другим, и Никс задумалась, как отреагирует Пойзи, когда эти воины с черными кинжалами на огромных торсах появятся во дворе их дома.
Она должна отправиться следом, чтобы проконтролировать радушный прием, который неизбежно последует. С этой мыслью Никс дематериализовалась…
…но она отправилась потоком молекул не домой.
Она изменила маршрут.
Никс приняла форму перед заброшенной церковью, перед местом, где она появилась в начале своего путешествия, сюда она отправилась по наводке претранса… Питера, как узнала она впоследствии.
Лунный свет падал на сколотые доски обшивки, проникал внутрь сквозь изогнутые окна с проплешинами в витражных полотнах.
Достав свой дешевый телефон, Никс отправила сообщение сестре — чтобы избежать ненужных тревог из-за ее отсутствия. Но она не сказала, куда направилась.
Ей нужна передышка.
Наверное, ей стоило быть рядом, когда тот Брат с голубыми глазами впервые встретиться со своим племянником. Но Пойзи позаботилась о парнишке, и было очевидно, что между ними сформировалась крепкая привязанность. Она разберется со всем.
Никс поставила телефон на беззвучный режим и зашагала вперед. Она остановилась на полпути вдоль боковой стены церкви и вспомнила, как заскочила на подоконник, чтобы посмотреть вниз на полуобрушенную крышу.
Двигаясь дальше, она дошла до кладбища и толкнула калитку.
Среди надгробных камней, на земле виднелось выжженное пятно добрых семь футов в длину и четыре фута в ширину, цвета чернее ночи, и могилы вокруг этого места также обуглилась по краям. В одном она не прогадала. Тот охранник испарился с восходом солнца.
Дверь в склеп была плотно закрыта, и Никс смутно отметила, что каменная панель претерпела больше действий в последние пару дней, чем за предыдущие десятилетия. Питер, она сама, охранник. И наверняка другие стражники из тюрьмы, когда они осматривали территорию. Ведь это привело к изоляции.
Она не знала, почему должна была зайти внутрь. В склепе ведь не было ничего кроме саркофага. Она где-то в сознании… если оно у нее вообще осталось… чувствовала необходимость пройти по своим следам.
Только так она сможет пережить этот день, запертая в четырех стенах с неверными
Никс не сразу поняла, на что смотрит.
Она потянула массивную дверь, петли скрипнули, открывая взгляду внутреннее убранство… в дальнем углу, на пыльном мрамором полу виднелась груда вещей.
Одежды цвета теней.
И тогда Никс уловила запах.
— Шак! — воскликнула она, бросившись вперед.
Глава 45
Находясь в бреду, Шак услышал свое имя.
Мозг сообщил ему, что это существенно. Что это важно. Что это… что-то значит.
Но у него не был сил, чтобы поднять голову. Привести в движение свое обмякшее тело. Даже пошевелить рукой или ногой. Он давно истекал кровью, с момента…
— Шак, о, Боже, Шак…
Нежные руки перевернули его на бок, и тогда его глаза подтвердили то, о чем он отчаянно молился. Над ним застыл ангел, ангел божественной красоты. Его женщина. Его любимая.
Никс говорила с ним, ее губы шевелились, напуганные глаза широко распахнуты. И хотя он хотел успокоить ее, не мог сказать ни слова.
Все нормально, подумал он. Даже если это последние мгновения его жизни?
Его молитвы были услышаны. Лежа в ожидании смерти, он хотел хоть раз увидеть свою женщину. И она пришла к нему…
Никс приставила что-то к своему уху. Какое-то устройство, тонкое, светившееся. И она быстро говорила в него что-то.
Потом она убрала непонятную вещь в карман, засучила рукав и обнажила клыки. Мгновение он ничего не понимал, а потом… осознал…
Нет, подумал Шак. Это ни к чему. Достаточно того, что она здесь, но он не хотел, чтобы она видела его последние минуты…
Внезапно его носа достиг запах крови, и он что-то пробудил внутри него, жар, жажду… что-то жизненно необходимое.
Никс приставила свою плоть с двумя колотыми ранками к его губам, и Шак хотел сказать «нет». Собирался отвергнуть столь щедрый дар… он не хотел, чтобы ее попытка спасти его потерпела крах, ведь тогда Нпкс придется жить с чувством вины.
Но когда кровь коснулась его губ, инстинкт выживания взял верх.
Шак вцепился в ее запястье и сделал большой глоток, вбирая в себя источник силы. И когда он глотнул божественное вино ее крови, по телу забурлила энергия, за секунды оживляя его. И ее вкус был таким изумительным, покоряющим, что Шак закрыл глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. Смакуя. Наслаждаясь.
Когда чуть позже он поднял веки… могло пройти как две минуты, так и двадцать… в склепе собрались люди, огромные мужчины с черными кинжалами на…
Шак сосредоточился взгляд на том, которого он знал.