Шальной вертолет. 1941
Шрифт:
– Натаскивает, говорите... Как собак, прямо...
– проворчал Амелин.
– Звучит не слишком благородно, согласен. Но в сути - верно. Иначе боевые навыки не приобрести. И без них не получить необходимый опыт - убьют быстрее, чем необученный и нетренированный диверсант хоть что-то предпримет. Как раз охранники-то и убьют.
А Амелина удивляла невиданная интенсивность и уровень подготовки. Ведь в его бытность пехотным офицером вся подготовка сводилась к нескольким приемам типа "бей-коли". А там уже кто как выживет, используя свои собственные навыки драться
– Почему капитан не учит классическому рукопашнему бою?
– Просто экономит время...
– Опять загадками говорите, Виталий Александрович!
– Ничуть! Что такое рукопашний бой при имеющемся у солдата оружии? Это ситуация либо прорыва врага, либо когда оружие солдата не может стрелять. Только тогда возникает необходимость вступать в рукопашнюю схватку.
– А штыковая атака?
– Владимир Алексеевич! Дорогой мой! Штыковая атака это недоработка генералов и их вина.
– Недоработка? Вы в своем уме?
– возмутился Амелин.
– Да все просто! Зачем колоть врага штыком в непосредственной близости с риском получить в ответ таким же штыком, если его можно более безопасно для себя подавить огнем и забросать гранатами с расстояния? Для этого всего лишь нужно вооружить солдата не неудобной и тяжелой винтовкой, а компактным и легким автоматом ближнего боя. И гранатами! Для обороны - оборонительными, для наступления, соответственно, наступательными. И пулеметами для подавления противника на дальности свыше 200 метров.
– Пусть так. Логика есть. Но генералы-то причем?
– Да при том, что это они, в своем собирательном образе, разумеется, определяют чем солдату воевать. И, как обычно, выбирают оружие прошлой войны. Поэтому солдаты в германскую воевали бестолковыми уже на той войне винтовками. Хотя в начале войны был разработан и показан Николаю Второму автомат Федорова. Будь у русской армии это оружие массово, то расклад сил и линия фронта были бы иными. Но генералы посчитали, что будет слишком велик расход патронов.
– И в чем же они неправы? Солдат будет палить и палить бесмысленно расходуя патроны.
– А вы вспомните сколько атак вашей части захлебнулось из-за огня немецких пулеметов. А это все тот же самый расход патронов. И что толку было в экономии патронов, если вы несколько раз не выполнили задачу захватить немецкие позиции? А вот немцы свою задачу их удержать выполнили вполне успешно и в большей части благодаря именно расходу патронов. Ваши атаки попросту были подавлены. И штык уже в той войне должен был быть оружием обороны, причем ближней. Когда иных аргументов уже не остается и враг прорвался к позициям. Между прочим, за счет подавления обороны тем самым большим расходом патронов. Тогда примыкай его и бей-коли. А для нападения, для атаки он уже не годится, неудобен. Красиво, героически, но... бестолково...
– Однако, вся Красная Армия вооружена винтовками.
– не сдавался Амелин - Что же
– Да тоже самое и скажу. Только фамилии генералов, решающих, чем солдату воевать, будут другими. Правда, в случае Красной Армии, надо отдать должное, опыт Финской войны привел к тому, что перевооружение на автоматы таки началось. Но не успели полностью к началу войны. Однако, будьте уверены, что к Дню Победы у девяти из десяти красноармейцев в руках будут автоматы, а не винтовки (в реальности так оно и случилось - прим. автора).
Амелин умом-то явно понимал мою правоту, но у него не было знания исторического опыта поколений после него, какие были у меня. Ему сложно было согласиться, ведь он видел совсем иную картину. И в ней почти ничего не поменялось со времен его войны. Только танков стало больше, самолетов и они стали другими. А пехотное вооружение словно застыло во времени и остается таким, как есть уже 50 лет, т.е. всю сознательную жизнь Амелина. Разве что трехлинейка, принятая на вооружение в 1891 году, модифицировалась под разные задачи. А пулеметы и вообще были впервые применены русской армией 36 лет назад в Русско-японскую войну 1905 года...
– Меня в Москву приглашают, Владимир Алексеевич...
– Вот даже как. Поедете?
– Полечу - улыбнулся я...
– Конечно же! Поезда же не ходят вашими стараниями...
Мы весело засмеялись простенькой шутке подполковника. Хотя мне действительно придется лететь, а не ехать и не пробираться о земле. Причем, главная проблема будет не линию фронта перелететь - тут больших проблем нет проскочить где-нибудь низенько-низенько над болотами. Главная проблема советское ПВО, которое под Москвой напичкано как грибы в богатом ими лесу. Вот его придется ставить в известность и это услышат немцы, которые могут устроить зенитные засады на моем пути.
– С какой целью полетите? Показать ваш чудо-аппарат?
– И это в том числе. Но все больше по вопросу Марины Леонардовны. Ноябрь-то на подходе...
– Вы уверены, что необходимо посвящать в это Сталина?
– Придется. Чтобы избежать жертв среди солдат Красной Армии. Они хоть и будут далеко, но после активации Камня его действие одинаково распространится и на них, когда войдут в его поле.
– Наверное, вы правы. А аппарат, все же покажите!
– Это обязательно. Только повторить они его не смогут. Принцип работы движка только пригодится, винты, редукторы. Электроника, навигация, система прицеливания - им недоступны. Нет еще ни научной ни производственной базы.
– Не боитесь оказаться в золотой клетке?
– Помните при нашей первой встрече я вас со товарищи предупреждал, что убить меня можно, но выжить после этого нельзя. Это программируется не только на убийство меня, но и на радиус моего нахождения. Достаточно мне покинуть его границу, как машина автоматически откроет огонь на уничтожение всех целей вокруг вашего покорного слуги на 300 метров и последними двумя ракетами поразит сама себя. Мне в таком случае однозначный кирдык...
– Так не доставайся ж ты никому...
– процитировал классика Амелин.