Шаляпин в Петербурге-Петрограде
Шрифт:
Уфе в 1890 году. Труппа преподнесла певцу серебряную вазу, публика
аплодировала каждому выступавшему с приветственным словом. Горький
оказался прав. В эти трудные для России дни современники отчетливо
понимали, какой вклад вносит Шаляпин в русское искусство. «Мы сами
нуждаемся в оценке, чтобы отчасти дать себе отчет в прошедшей перед нами
исторической картине, отчасти укрепить свои силы в сознании величия русского
искусства. В такие великие исторические
момент величайшего напряжения духовных сил, в момент борьбы не только
физической, но и духовной, культурной, — в такие минуты оглянуться на себя,
на свое родное достояние необходимо для того, чтобы почерпнуть силы для
дальнейшей борьбы. Шаляпин принадлежит не только себе, но и нам. Мы видим
в нем воплощение нашей гордости, нашей славы», — писал известный
театральный критик Н. Малков в петроградском журнале «Театр и искусство».
Еще после выступления Шаляпина в Народном доме рабочие предложили
певцу принять участие в концерте, сбор которого пойдет в пользу народного
университета имени Л. И. Лутугина. Шаляпин согласился, а Горький живо
поддержал эту идею и взялся за ее реализацию.
Леонида Ивановича Лутугина называли в Петербурге «красным
профессором». В 1904 году в знак протеста против массового исключения
студентов он ушел из Горного института, где преподавал, и Еернулся в него
только через два года, когда студентов вновь приняли в институт. В квартире
Лутугина, помещавшейся в здании Горного института, собирались студенты,
писатели, молодежь, здесь шли жаркие споры о судьбах России, о грядущей
революции. В 1915 году Л. И. Лутугин умер.
10 января 1916 года в газете «День» было напечатано сообщение о вечере,
который устраивается в Петрограде по инициативе М. Горького «для усиления
фонда на учреждение Народного университета им. Л. И. Лутугина. Ближайшее
участие в вечере принимает Ф. И. Шаляпин». Вечер этот вскоре состоялся, и, по
воспоминаниям певца, фонд пополнился тремя тысячами рублей. А 28 октября в
газете «День» появилась заметка об открытии на рабочей окраине Петрограда,
на Выборгской стороне, Народного университета имени Л. И. Лутугина, в
котором получили возможность учиться 300 рабочих и работниц.
Осенью 1916 года истек срок контракта Шаляпина с императорскими
театрами. Певец заключил контракт с Частной оперой С. И. Зимина в Москве.
Выступал он и в Петрограде — в Народном доме, в частной антрепризе А. Р.
Аксарика. В журнале «Театр и искусство» в статье, посвященной юбилею певца,
Н. Малков писал: «Гастролерство Шаляпина вынужденное. Всегда неизмеримо
выше партнеров, Шаляпин
Создавая, Шаляпин разрушает. И так велика сила его сценического дарования,
что даже незначительная партия, за которую возьмется Шаляпин, сразу
вырастает на гигантскую высоту. Если хотите, в этом есть трагедия. Шаляпина
губит сила его же дарования. Ему надо выступать или только с Шаляпиным, или
же примириться с положением гастролера...»
Критик говорил о том, что именно на примере Шаляпина можно понять
огромную роль личности в искусстве. «Отдельными светящимися точками
намечая эволюцию музыкального творчества, отдельными личностями движется
и театр... Вопросы искусства не решаются большинством голосов. Театр без
крупных артистов всегда будет мещанским театром...»
Эта статья — еще одно подтверждение того, как высоко ценили Шаляпина
современники, как глубоко пытались осмыслить его неповторимый вклад в
русское искусство.
Однако причину гастролерства Шаляпина нельзя объяснить только
творческими соображениями. Не случайно В. А. Теляковский записал в своем
дневнике: «Итак, Шаляпин теперь запел и в частных театрах. Громадный
гонорар, который ему там предлагают, исключает возможность нашей
конкуренции. Быть может, он и прав, но делается как-то за него обидно».
Антрепренер оперной труппы Народного дома Александр Рафаилович
Аксарин был предприимчивым дельцом, умевшим «делать деньги».
Одновременно с антрепризой в Народном доме он содержал в Москве театр
«Эрмитаж». Аксарина не очень заботил художественный уровень спектаклей.
Как отмечали рецензенты, он ставил оперы «грубо, безвкусно, помещански». В
большой мере это относилось и к декорациям, убогим по замыслу и
исполнению. Аксарин был прежде всего коммерсантом. В нем не было ничего
общего с С. И. Мамонтовым или С. И. Зиминым — искренними и
вдохновенными энтузиастами искусства.
Петроградские газеты и журналы не без ехидства рассказывали об удачных
аферах Аксарина (в 1916 году он откупил на три года цирк за 8700 рублей в год,
а потом переуступил его прежнему арендатору Чинизелли за 100 ООО рублей).
Театр для Аксарина был не более, чем очередным прибыльным делом. Но он
знал, чем привлечь зрителя в Народный дом. В его антрепризе пели
замечательные певцы Л. В. Собинов, И. А. Алчевекий и, конечно, Ф. И.
Шаляпин.
На спектаклях с участием Шаляпина огромный зал был набит до отказа.
Много студентов, молодежи сидело на ступеньках лестниц в проходах. Ничто не