Шаманская книга

Горюнова Ирина Стояновна

«Смеркается. Мечтаешь опуститься в Бардо Тидол…»

Смеркается. Мечтаешь опуститься в Бардо Тидол. Перейти невидимую грань… Улыбаешься Окровавленным ртом. Сочится сукровица твоей души, Исходит понемногу из тела, раненного крылом бабочки. Потусторонняя суть невидима глазу. Пожелтевшие листья устилают дорогу погребальным ковром. Ветер. Пусть поднимется ветер — проводник в царство мертвых! На земле играет джаз, музыка чернокожих рабов. Диксиленд. Остановить колесо кармы, прервав бесконечный День Сурка, Издевательски выплывающий каждое перерождение. Выйти из сумрака в бесконечное утро, ощутив за спиной крылья: Не черные или белые, но сверкающие всем спектром радуги. Ползу

по отвесной скале, цепляясь содранными пальцами За ее трещинки. Еще немного… Впереди Бардо Тидол…

«Когда-то один чудак мечтал оживить статую…»

Когда-то один чудак мечтал оживить статую. Ты же мечтаешь сотворить из живой женщины Скульптуру, считая, что так она станет совершенней. Стыну от холода под твоим взглядом. Откалываешь куски от мраморной глыбы, отсекаешь Лишнее… Душа, стоны, тихий шепот, боль, Струящаяся из глаз — останется лишь безмолвное чудо, Лишенное эмоций, мысли, тепла… Незрячие глаза будут устремляться в вечность. В музейном ли величии, огражденная канатом недоступности, Или в Летнем саду, мерзнущая от дождя, снега и ветра — Она будет стоять, пока ее не расколют На мириады сверкающих осколков… Не это ли ее истинное освобождение? В том числе и от воли ваятеля…

«Разлетаются в смятении атомы…»

Разлетаются в смятении атомы под ледяными кинжалами твоего взгляда, просят: «Отоприте дверь чуду»! — молчу… Количество воплощений не ложится на меру весов, Когда ты рядом… Самонадеянный… врезался меня, как ребенок на велосипеде, столкнул… падаю на колени, разбивая их в кровь. Иначе — нельзя. Неуловимо течет время, В котором я, снежная, таю перед тобой льдинками. Божественное чудо — умирать ежесекундно, Возрождаясь в огне Фениксом… Бесконечно…

«Зовешь в горы, степь — понимаешь, могу не прийти…»

Зовешь в горы, степь — понимаешь, могу не прийти, Своевольная, на дыбы встану, наперекор себе — А могу босиком через пустыню, лишь бы рядом… Царствую, сумасшедшая, даже в твоем рабстве. Как тебе? Хочешь, святые обеты дам в твоем храме, Принесу вольность в обмен на клеймо принадлежности Тебе, клану твоему? Безумствую…

«Контролер компостирует билетики…»

Контролер компостирует билетики  В светящемся туннеле на пути к Богу. Бесплатный проезд только до станции Ад, В Рай вход по талонам, предъявите пропуск, Код доступа и отпечатки пальцев… Буддийские мантры и молитвы Богородице запрещается. Перерождение По понедельникам для бессеребренников, Рожденным в пятницу 13-го — скидки. Тени от тулупов и валенок просьба оставлять В прихожей. Канцелярия работает по средам, Гостиницы для душ просьба оплачивать Своевременно. Котлы предоставляются С рассрочкой платежа на весь период кипения. Ремонт музыкальных инструментов для сладкопевцев В порядке общей очереди. Членам религиозных сект Во избежание завшивливания — бесплатное бритье голов И других частей тела. Цирюльня в отсеке Ад,  с левой стороны от перрона. Мы рады, что вы воспользовались услугами нашего небесного экспресса. Добро пожаловать!

«Пляшет в огне саламандра души моей…»

Пляшет в огне саламандра души моей, Растворяется частицей пламени, Превращается в воск, плавящийся От его прикосновений ласковых, Объятий сумасшедших, сумрачных На грани бытия. Иномирье просится, Вливается в жилы, растекается по венам, Капиллярам, заменяет кровь потоком Огненным. Шепчу ему сказки, признаюсь В любви бесконечной, даря шаманские танцы. Сплетаюсь в объятьях, задыхаясь, от невозможной ласки, немыслимой на границе миров. Ты дал мне силу,  тотемом одарил Огненного цветка,

Хумо и Хубби, златовласым юношей, Митрой, Ворвался, мечтая пленить, но стал И моим пленником. Тень воина За твоим плечом — мое отражение.

«Несостоявшийся человек — непроглядная тайна…»

Несостоявшийся человек — непроглядная тайна Не перерожденного… Он не готов… Грохочущее одиночество небытия, строчка Из ненаписанного стихотворения на пределе… Невозможностей человеческих. Органные трубы  Поют о мечте, спрятанной в глубине церковных Стен… Хотите, мы станцуем вальс на лестнице В небо? Торопящийся к смерти мир не увидит чуда, Пройдет мимо, слепой, погасший, в кургузых штиблетах… Обводной канал спрячет его останки в темных водах, В то время как наш танец будет продолжаться на грани Существования миров… Нет никаких амбарных замков, Дверей, порогов там, где существует только один… Один только детский вздох, полный ожидания чуда…

«Мой диагноз: твое существование в этом мире…»

Мой диагноз: твое существование в этом мире. Не правда ли, забавно? Ну же? Признайтесь! Озноб по коже, повышенная температура тела, Жар, оледеневшие руки… Произнесите вердикт! Дайте нашатыря, смирительную рубашку… Перекрытия моего мозга сносит в томительной Судороге желания. С моего потолка сыплется Штукатурка… или она отслаивается с меня, Словно змеиная кожа? Больно? Ну а как же иначе? Искаженное восприятие сетчатки фиксирует фантомы, Пляшущие в подсознании. Коронуйте меня на царство В сообществе стрекоз! Может быть их зрение, Фасетчатое и многомерное, спасет меня от диагноза Непереносимой любви…

«Стискивая руки в пустой подворотне, мечтаешь о чуде…»

Стискивая руки в пустой подворотне, мечтаешь о чуде, Случающемся так же часто, как тайфун в Средиземном море… Сдаешь душу в повременное пользование прохожим, Изредка забегающим по нужде… Аптечный запах Преследует ночами, поднимаясь с этажа на этаж, Стремится забраться на крышу и быть ближе к звездам… Какая пошлятина! Угловатая подростковость проявляется Для тех, кто не безразличен… Выговори огненным языком Немеющие слова… Отдай их единственному… Не можешь? Проще разговаривать на китайском с монахами Шао-Линь, Переходить мост из единственного гнилого бревна через реку, Зажигать костер из несуществующего валежника в пустыне… Иду, собирая себя словно паззл, и цежу сквозь обветренный рот: «Я люблю тебя. Даже если ты не видишь этот свет. Даже, Если это миф, созданный по воле мага. Даже, если господь Сочтет это сном моих безумных гормонов и эндорфинов… Может быть, эти слова вытянут тебя из провала лестницы, Из небытия и вод загробной реки… Чтобы ни случилось, В любой проруби, на вершине пирамиды, в подземельных Лабиринтах, в любой точке земного шара, даже, когда ты Уходишь, не попрощавшись… Я люблю тебя! Это моя нить Ариадны».

«Выдуманный мир на деревянном помосте лицедействует…»

Выдуманный мир на деревянном помосте лицедействует, Кривляется сотнями масок и бутафорских мечей, Смешные скорлупки душ корчатся, изображая страсть, Горе, разлуку, а праздные зеваки хохочут, раскатывая смех На три квартала — бродячий театр приехал! Подмостки Посреди торгового квартала, между рыбным и мясным рядами… Лицедеи зарабатывают монетки, зрители поплевывают семечки — Творится жизнь. Красная накидка палача не пугает до времени, Все это фарс и можно, не задумываясь, хохотать во все горло, Пока актеры не пойдут с протянутой шляпой по рядам… А там. можно будет добрести до ближайшего кабачка, Заказать пару кружек горячего грога, чтобы притупить Реальное восприятие окружающего тебя мира… Иначе… слишком сильно грохочет в груди сердце, и горло тщетно пытается протолкнуть комок сжатого воздуха в легкие… Аплодисменты, господа! Аплодисменты для лицедеев В вашем домашнем театрике…