Шаманы
Шрифт:
– Назад, канальи! Перестреляю всех!
Но его никто не слушал. Хорунжий догнал Коробейникова и доложил:
– Барахов заказал шаману, ну которого привёл Ефимов, порчу на Артемьева.
– Да отстань, мне не до того, – отмахнулся Коробейников, – лучше останови паникёров.
– Где там, разве их остановишь, – пробормотал на ходу хорунжий. – Якуты хотя и стойкие, но легко подаются панике, и так же быстро придаются всеобщему веселью. Солдат вовсе не остановишь. Так что пора самому спасаться!
Артемьев неожиданно заболел,
– Что вояка, и ты тоже драпаешь? – усмехнулась Мария.
– «Красные» нас настигли врасплох, – ответил хорунжий, – а что твой Артемьев слёг?
– Да что-то неожиданно занемог.
– Знаешь, я сегодня ночью следил за Бараховым, и он шаману заказал порчу на твоего мужа.
– Заказал нашему шаману Николаю? Вот, негодяй, – встревожилась Мария.
«Надо б отвести болезнь, хотя Миша болеет второй день, – подумала она, – но на всякий случай я всё равно буду камланить!»
Так отряды белоповстанцев были развеяны. В тайге слышались выстрелы, но вскоре всё стихло. Перепуганные оленеводы, собравшись на очередной сходке, дружно решили обратиться за помощью к белогвардейцам – братьям Меркуловым, самостоятельно правившим во Владивостоке, и послали туда делегацию во главе с Георгием Ефимовым. Генерал-полковник Дитерихс, сместив братьев, направил на помощь восставшим отряд во главе с молодым генерал-лейтенантом Анатолием Пепеляевым, оставив во Владивостоке в заложниках Ефимова.
Когда же Артемьев оправился после тяжёлой болезни, то сразу собрал сходку оленеводов-повстанцев и, потрясая газетой, объявил о роспуске своего отряда. Оленеводы зашумели.
– Тихо! – выкрикнул он и, развернув затёртую газету, приготовился читать.
Но передумав, он зычно прокричал:
– Я вам перескажу, что тут написано, 27 апреля 1922 года, за подписью М. Калинина, вышел декрет об образовании ЯАССР, об амнистии белоповстанцев, а Охотский уезд временно переподчинили Якутску. Так что мы не зря бунтовали и добились своего! А наши приключения закончились, и поэтому все могут расходиться по домам!
Якуты нехотя разъезжались по своим стойбищам, жалуясь друг другу:
– А как же наш скот? Кто его вернёт?
По пути в свою юрту Артемьев, теперь уже поверив в шаманство, проклинал своего врага Барахова, заказавшего на него порчу, и с нежностью вспоминал о Марии. «Она камланием спасла меня от горячки, – думал он, и вдруг заулыбался. – А каковы были наши приключения с Ефимовым! А? Будет что вспомнить!»
Войдя в юрту, он обнял свою жену и сказал:
– Мария, как же ты была права. Ведь ты нашаманила поражение Коробейникову, так и случилось! А я тогда тебе не поверил, впрочем, так ему и надо. Ишь, захотел подмять под себя наше народное Управление
– Так предсказали духи, –
Вскоре волнения в Якутии пошли на убыль, но неожиданно в 1923 году с опозданием пришла белогвардейская помощь. На двух пароходах «Защитник» и «Батарея» под видом торговых судов, Пепеляев неожиданно высадился у Охотского порта Аян и, не раздумывая, пошёл на Якутск. К нему с остатками своего отряда пришлось присоединиться Артемьеву с Марией. Но какое было удивление Михаила, когда он увидел гадко улыбающегося Гавриила Барахова.
– А Барахов, что здесь делает? – спросил он у Пепеляева.
– Да, он сбежал от Коробейникова ко мне со всем архивом, – расхохотался подвыпивший Пепеляев, – а потому этот якут оказался мне нужным человеком.
Он обернулся и увидел какую-то суету у якутов. Те в своих длинных рубахах-кухлянках до колен, в узких штанах и коротеньких сапожках лихо отплясывали что-то дикое и непонятное.
– На таком морозе и веселятся, – нахмурился Пепеляев, – правильно люди говорят, что якуты легко поддаются общей радости. Вот дети!
И вдруг он спросил Артемьева:
– А правда, что новорождённых детей якуты каждый день натирают снегом, и если ребёнок выживет, то станет крепким и выносливым воином?
– Да, поэтому якуты не боятся морозов, – ответил Артемьев, – и становятся неутомимыми охотниками.
– А скажи, кто такие якуты?– ухмыляясь, спросил Пепеляев. – Откуда они взялись эти охотники?
– Эта длинная история, – проговорил Артемьев, не заметив сарказма русского. – Первые упоминания о наших предках курыканов были в XIV веке. Они переселились с Алтая на берега рек Лены, Вилюя, Алдана, потеснив тунгусов. К XIX веку сформировался народ долганы или саха, значит белый, солнечный – дети солнца. А якутами их стали называть русские первопроходцы.
– Значит, говоришь саха – дети солнца, – рассмеялся Пепеляев. – А воины они некудышние, разбежались от «красных», как зайцы, бросив Коробейникова. Но мои солдаты покажут «красным», где раки зимуют!
Генерал-лейтенант Пепеляем был молод и горяч. Он верил в свою удачу, и поэтому без всякой разведки пошёл на Якутск. Артемьев, видя его беспечность, предупредил:
– Не советую сразу идти на Якутск, моя жена Мария предсказала тебе неудачу. Там сильный «красный» гарнизон, а нам нужно ещё долго собираться с силами.
– Слушай Артемьев, в Сибири кругом шаманы, – рассмеялся Пепеляев. – Откуда они взялись?
– Шаманы происходят от тунгусского глагола «знать» и благодаря русским первопроходцам это название распространилось на всю Сибирь, Дальний восток, Алтай и по всему миру. Тунгусы самый многочисленный народ Сибири, это «аристократы» тундры и тайги, сохранившие свою самобытность и религиозное верование. Для них шаманы являются посредниками между миром духов и людьми, и они обладают уникальными способностями, летая в мирах, предвидеть будущее.