Шанакарт. Дилогия + бонус
Шрифт:
— Как думаешь, отец, сколько лет этому… кхм… лорду?
Валей плеснул себе ещё вина и надолго приложился к кубку. Потом отставил его и вытер тыльной стороной ладони влажные губы.
— Да бес его знает! С этими арши никогда не угадаешь. Выглядит не старше тебя, а помнить может ещё Серых эльфов.
Вельмир с сомнением взглянул на двери и откинулся на спинку стула. Ему новоиспечённый шурин тоже не нравился.
— Кажется, новой родне ты ко двору не пришёлся, — без особого энтузиазма пошутил Эженталль, встретивший Альшера за дверями столовой.
— У них было слишком
Князь покачал головой:
— Как знать.
— Идём.
Принц устало коснулся пальцами виска и развеял объединявшее их заклинание. Сиюминутная слабость вскружила голову арши, мягко, но требовательно напоминая о том, что он почти исчерпал силы своего тела, как физические, так и магические, и ему просто необходим восстанавливающий сон. Родная Стихия Льда, возвратившаяся до последней капли, пересыхающим ручейком потекла по венам и, кажется, только усугубляла чувство изнеможения. Альшерриан вздохнул поглубже, стараясь взбодриться, и посмотрел на шедшего рядом Эжена. По виду Князь вполне мог заменить собой его отражение в зеркале.
— Она ещё не приходила в себя. После перенесённой операции лучше её не будить до утра.
— Как это случилось?
— Слишком долгий магический сон, Риан, — просто ответил Эжен. — Я излечил её тело, но душа желала остаться за гранью. Мне не оставалось ничего другого, как забрать её жизнь и возвратить заново.
— Приказал Жить? — слабо улыбнулся Альшер.
Это была одна из потрясающих воображение способностей демонов Жизни. Единожды они могли приказать умершему телу Жить, и возвращали душу в мир дышащих. Но если убить воскрешённого вновь, то смерть уже была необратима.
Эженталль тяжело вздохнул:
— Извини меня.
— О чём ты? Я должен благодарить тебя. В любом случае. Ты сделал всё, что мог.
— Я не сохранил девушку и не сохранил ваши узы, — жёстко обвинил себя Князь. — Я обещал тебе.
Свою вину он чувствовал очень остро. Тианшель не любил ошибаться, и ещё больше не любил не держать данного слова, поэтому саднящее горькое чувство не покидало его.
— Ты сам сказал, что не уверен в этом.
Арши нахмурился:
— Потому что ша-ирлеш всегда действует очень индивидуально. Когда ритуал ложится поверх истинной привязанности супругов, то даже снятие чар её не рушит. Яркий пример тому — Эльмирриан. Но я не уверен, что это ваш случай.
— Да-а, не наш, — протянул Принц, закладывая руки за спину и начиная подниматься по ступенькам скрипучей деревянной лестницы, ведущей в коридор, где располагалась комната Шелары. — В любом случае, я хочу её увидеть, чтобы понять. А пока я не знаю даже, хочу ли начинать всё это сначала.
Тианшель кивнул, одобряя и понимая его решение.
— Тогда ты должен знать ещё кое-что важное.
— Что же? Неужели, я всё-таки был прав, и у этого маленького исчадья ада есть рога и копыта?
— Сам знаешь уже, что нет, — хмыкнул Князь. — Но есть очень интересные предки. Со стороны отца, полагаю.
Альшер остановился и повернулся к нему, поясницей опираясь на густо-коричневые перила.
— И что за предки?
— Она
— А тебе лишь бы от мантии избавиться, — пробормотал Принц и замолчал, обдумывая полученную информацию.
Линару? были очень скрытной и малочисленной расой людей-полуоборотней, встречающейся только на северо-западе Материка, за Алмазным перешейком. Полноценно обращаться они не были способны, но обладали звериным Духом, наделяющим их поразительной физической силой и ловкостью, а также властью над волей животных-покровителей, которые у каждого клана были свои. Птицы, волки, большие лесные кошки и прочие представители дикой природы слушались малейшего приказа этих удивительных полулюдей, становясь ручными и покорными, готовыми исполнить любое поручение, от передачи посланий до защиты клана. Своих земель линару не имели, жили бок о бок с людьми, в основном, в больших городах, но держались особняком. В смешанные браки они практически не вступали, делая редкое исключение для людей и оборотней, других же рас откровенно избегали, хотя и не враждовали ни с кем, не имея общих интересов и спорных границ. Впрочем, иногда мужчин этой расы можно было встретить в чужих армиях служащими по контракту. Не исключено, что отец Шелары мог быть одним из таких наёмников, а может, изгнанником из клана, что менее вероятно, но всё же возможно. Если Эжен, конечно, не ошибается.
— Я предполагал, что в её крови есть нечеловеческая капля, но линару? — задумчиво проронил Альшерриан спустя несколько мгновений. — В Шеларе нет ни их способностей, ни их магии.
— Их особенности проявляются только в клане. Полукровка-одиночка вполне могла принять человеческую природу как доминантную.
— В таком случае, я не вижу смысла заострять на этом внимание, — нахмурился Альшер, искренне не понимая, что такого важного нашёл в этой новости Тианшель, и продолжая путь к двери её комнаты.
— А он есть, — полуулыбнулся Эжен, догоняя друга. — Линару лишь раз выбирают себе пару и делают это по каким-то своим загадочным соображениям. Поэтому, неудивительно, что ша-ирлеш на Шелару так слабо подействовал, её инстинкты противятся нашей магии. Вот, откуда такое феноменальное, просто нечеловеческое упрямство.
— Намекаешь, что я ей просто не нравлюсь?
— Ну, ты ведь не Эльмирриан, — шутливо развёл руками Князь.
— Ты просто издеваешься надо мной.
Эженталль покачал головой.
— Нет, я помогаю тебе понять, насколько тебе самому это нужно.
Путь их закончился, и арши остановились возле грязной двери в пустынном прохладном коридоре. По ногам бежал бодрый сквознячок, тянул за собой запах пыли и душок плесени.
— Спасибо, Эжен, но мне самому нужно в этом разобраться.
Альшер отпер замок и зашёл в комнату, плотно и бесшумно прикрывая за собой дверь. Шелара лежала в постели, дыша ровно и глубоко, щекам её вернулся румянец, и она выглядела самой живой из всей компании, прибывшей сегодня в Алессано.