Шанакарт. Дилогия + бонус
Шрифт:
Легко шагая по причмокивающему сырому ковру к дверям, Эльмирриан тихо сожалел о том, что приходится так часто проливать родную кровь. Мысли неспешно повернулись к застенчивой мягкой Джейлин…
Было чуть за полночь, когда Шелара решила, что настала пора подготовить дядю к отъезду. Оставив Альшерриана за дверью, но чувствуя его безмолвную поддержку, она смело шагнула навстречу тяжёлому разговору и до сих пор выдерживала его с доблестью…
Граф Валей Карриан грузно сидел на скомканной кровати,
Шелара сжала ладонь дяди, огрубевшая кожа была такой тёплой, такой знакомой.
— Я всё равно не смогла бы остаться надолго.
— Значит, он всё-таки твой муж, — как-то потеряно и тихо произнёс Валей, будто всё ещё надеялся, что это не так. Шелара, как честная девочка, отрицательно покачала головой, но её улыбка обесценила признание, сделав его просто ничего не значащим жестом. — Разве мало в нашем графстве достойных женихов?
— Сам же говорил, что за нищего маркизика не отдашь, — усмехнулась девушка и прикусила острый язычок, когда заметила, как болезненно поморщился дядя. — Извини. Просто… никто из них не сравнится с арши.
— С арши никто из людей не сравнится, Шелли. Мы слишком разные. И это неправильно.
Валей с горечью посмотрел на свою повзрослевшую девочку, в которой неуловимо угадывались черты её матери, Рогнеры Карриан. Та же фигура, смоляные волнистые волосы, то мимолётная улыбка, то поворот головы, мягкие губы, беззаботный смех и, конечно, ослиное упрямство… Всё вместе создавало призрак того, что он всё-таки нашёл свою сестру. И потерять её вновь было невыносимо больно, а удержать — невозможно.
— Люди тоже все разные, дядя, — резонно заметила девушка и пересела на перину рядом с ним. — В них тоже нельзя быть уверенным.
— Но это хотя бы люди, — выдохнул Валей и ещё больше ссутулил плечи, сжимая руки перед собой. Он казался уставшим и разбитым. — А что я могу противопоставить демонам? Чем я могу пригрозить ему, чтобы не смел обижать тебя?
Шелара рассмеялась, прикусывая губу:
— Поверь, это я его постоянно обижаю. Если он меня когда-нибудь убьёт, то можешь быть уверенным, что я заслужила.
Дядя ничего смешного в этом не нашёл, опять горестно покачав головой. Глаза его предательски блестели в свете свечей. Он обнял племянницу за плечи и прижал к своей груди:
— Обидеть демона… Шелли-Шелли…
Непрошеные слёзы подступили к горлу и болезненно сжали его горьким спазмом, Шелара зажмурилась и уткнулась носом в мягкое родное плечо. Совладав с собой, она прошептала:
— Я обязательно приеду
— Твоя мать тоже обещала писать, — через некоторое время вымолвил Валей. — Но не прислала ни одного письма. Мы и не знали, жива она или мертва, пока тебя не привёз тот арши с женщиной.
— Это ты помог ей сбежать? — она удивлённо приподняла голову. — Ты никогда не рассказывал мне.
— Потому что ничего нового я рассказать не смогу, ты всё уже знаешь. Я помог ей и корю себя до сих пор. Меня не оставляет мысль, что, возможно, если бы я не сделал этого, если бы рассказал отцу о её плане, она была бы до сих пор жива.
Для Шелары мать давно стала чем-то абстрактным, темноволосой стройной женщиной в синем платье, озарённой светом огня, лица которой она уже не могла вспомнить. Неуловимые черты иногда являлись ей во снах, но наутро тускнели, расплывались. И чем больше она пыталась удержать их в памяти, тем больше теряла. Отец Рогнеры, взбешённый вероломным побегом дочери, сжёг все портреты, все вещи, словно её никогда не существовало, и всё, что оставалось Шеларе — смотреться в зеркало, надеясь встретить в лице хоть что-то похожее на свои сны.
— Но мы ведь не знаем наверняка, — успокаивающе улыбнулась девушка. — Может быть, она жива.
— Если бы это было так, она обязательно бы написала. Хотя бы раз, Шелли.
Шелара перевела взгляд на ковёр, узоры на нём будто извивались и танцевали от неровного пламени свечей.
— Знаешь… Мы с Альшером собирались проезжать мимо той деревни, где в войну я жила с ней. Если ты хочешь, я попробую узнать что-нибудь о ней.
— А сама, значит, не хочешь? Она ведь тебе не чужая.
— Нет. Но ты для меня — самый родной, — она потянулась и чмокнула Валея в щёку, покрытую седыми колкими щетинками.
— Тогда оставайся дома.
Отчаянное предложение вновь рассмешило её:
— Ни за что! Мне больше нравится время от времени возвращаться. И надеюсь, что в следующий раз, когда я вернусь, замок будет в лучшем состоянии.
Старый граф кашляюще усмехнулся:
— Думаю, к следующему твоему приезду мы сможем скопить достаточно денег, чтобы покрасить твою комнату.
— Тогда, пожалуйста, перекрасьте в белый. На самом деле, я не люблю небесно-голубой.
— Как это не любишь? Но он же…
— Он же так подходит моим глазам, да, — вздохнула она. — Поэтому и не люблю.
Шелара залезла в карман брюк и помяла рукой два мягких бархатных мешочка с рассыпчатыми крупинками бриллиантов, полученных от арши. Гладкие грани, скрытые под приятной тканью, скользили друг по другу, с шорохом и стуком перемешивались под пальцами. Шелара достала их, раскрыла ладонь Валей и, вложив в неё оба кошелька, накрыла своей рукой.
— Что это?
— Считай, что выкуп за невесту, — хмыкнула Шелара, вставая и засовывая руки в карманы.