Шанс для рода Шустовых. Том 1
Шрифт:
Когда компания миновала высокого, он вдруг оглянулся, посмотрев им в спину. Перевёл взгляд на меня и замер.
Узнал.
Глава 8
Наши глаза встретились, и я заметил, что его взгляд рыскает. Человек был в панике или искал возможность сбежать. Наконец он принял решение и улыбнулся. Нехорошо так улыбнулся.
Тонкие губы сверху вниз пересекал кривой шрам. Вот почему его голос был таким странным. Шрам исказил улыбку, превратив в оскал.
Человек отвернулся
Я быстро оглянулся, убедился, что люди идут дальше, не обращая на нас внимания. Троица ушла уже достаточно далеко. Еще пара минут, и они скроются за углом переулка. Это был мой шанс.
Рванув вперед, я быстро поравнялся с высоким и едва успел отпрыгнуть, чуть не получив ножом в живот.
Мужик пригнулся, выставив перед собой короткий клинок. Держал он его на первый взгляд не слишком умело, прямым хватом, но если нож оказывается в руках хорошего бойца, то и такой хват может доставить множество неприятностей.
Я сделал ложный выпад, показывая, что буду атаковать. Высокий повелся и попытался отмахнуться ножом. Для меня это было первым звоночком, что боец неопытен. Провернув второй ложный выпад и получив такую же реакцию, я решился.
Определив противника, как новичка в поножовщине, я попытался провести классический прием против вооруженного холодным оружием противника. Свою ошибку я осознал мгновенно. Лезвие вошло в предплечье, разорвав мышцу по касательной. Звон в голове заглушил вырвавшийся из горла стон.
Мельком оценив повреждения и пошевелив пальцами, я убедился, что сухожилия и вены не задеты, а кровь льёт только от порезанной мышцы.
Рукав рубахи мгновенно пропитался кровью и тяжелые капли стали падать на пыльную землю переулка. Почудилось что запахло железом.
Высокий оскалился, почувствовав свое превосходство. Сколько раз я убеждался, что неверная оценка противника самая большая из возможных ошибок. Подобную я совершил несколько секунд назад, а сейчас ее допускал мой соперник.
Перехватив клинок обратным хватом, он кинулся на меня, нанося размашистые удары. Я отступал, наблюдая.
После третьей однотипной серии ударов, я заметил, что высокий сильно заваливается вперед. Из такого положения он не сможет быстро отреагировать на атаку, а то и вообще потеряет контроль.
Дождавшись момента, я ушел в сторону и, крутанувшись, оказался за плечом противника. Перехватил запястье и скорректировал направление удара. Нож с моей помощью вошел в живот высокого по самую рукоятку.
Мужчина захрипел, как-то удивленно уставившись на меня. Я отвел его руку и нанес еще два удара, гарантированно повредив печень.
Высокий завалился лицом вперед и больше не двигался.
Я перевернул тело. Глаза смотрели осуждающе, но было видно, что человек умирал. Черное пятно расползалось в районе живота довольно быстро, подтверждая
На поясе болтался кошелек, и я срезал его, оставив кончики завязок на тонком ремне.
Не знаю, насколько продвинутые тут сыщики, но первое впечатление будет, что это ограбление.
На груди виднелась сильная припухлость и я заподозрил, что за пазухой у него что-то есть. Отодвинув кончиком ножа ворот, обнаружил пачку свернутых листов грубой бумаги, перетянутую бичевой. Подумал и забрал сверток. Потом разберемся, что в них.
Пошарив по бокам тела, обнаружил ножны и снял их с ремня. Отер клинок о чужую рубаху и убрал его в ножны.
Настало время заняться своей раной.
Я закатал рукав и осмотрел порез. На первый взгляд ничего страшного. Рана была глубокая, но кость не задета. Правда разрез длинный, сантиметров пятнадцать. И кровь течет ручьем. Достав из-за пояса шёлковый шарф, я перетянул руку поверх рубахи выше раны. Нужно было срочно возвращаться. Порез нужно промыть и обработать. А пока остановки кровотечения будет достаточно.
Вокруг все так же никого не было. Улица выглядела пустой в обоих направлениях. Убедившись, что за мной не тянется кровавый след, я бегом бросился к борделю. Быстро нашел черный ход и войдя внутрь смог немного расслабиться.
Голова тут же закружилась и ноги ослабли. Я попытался идти, но понял, что не слишком хорошо понимаю, где я. Видимо потеря крови была не такой уж и маленькой, раз тело меня плохо слушалось.
Руку я задрал вверх, когда бежал, чтобы кровь текла меньше. Но либо слишком слабо затянул жгут, либо все же какой-то крупный сосуд был поврежден: рубаха была вся в крови по самое плечо. И темно красное пятно все растекалось и растекалось. Причем ткань можно было смело выжимать.
В голове промелькнула мысль: «Не тем шансом для Шустовых я оказался, раз так глупо подставился».
— Никита Васильевич, что с вами? — низкий женский голос звучал откуда-то издалека. — Вы можете идти?
Пухлые, но весьма сильные руки подхватили меня и помогли подняться. Ноги подкашивались, но с помощью Анфисы Петровны мне удавалось переставлять их довольно быстро, как мне казалось.
— Так, осторожно. Сюда, — нашептывал мне в самое ухо голос хозяйки борделя. — Не нужно чтобы вас тут видели в таком виде.
Мадам подтащила меня к знакомой низкой двери. Толкнула – заперто. Постучала – тишина.
— Иван! — позвала Анфиса Петровна через дверь.
Никто не ответил.
Меня снова куда-то потащили. Теперь через коридор в направлении выхода в общий холл. Неужели она собралась тащить меня всем на обозрение? Нет. Не доходя лестницы, мы свернули вбок и через несколько шагов уперлись в узкие ступеньки.
Несколько шагов вверх дались мне особо тяжело, но мадам не сдавалась.
Распахнулась дверь, и мы оказались в просторной комнате, заставленной дорогой мебелью. Здесь даже было огромное зеркало в полный рост.