Шанс на независимость

Головачев Василий Васильевич

«Хорошо, сейчас начну».

«С нами наши боги!»

Ылтыын вернулся из ванной, обтирая лицо мокрым полотенцем.

— Что он сказал?

— Надо найти модуль на орбите.

— Как?

— Очки надену, — пошутил Роман.

— На базе есть телескоп, — сказал Ылтыын простодушно.

Роман слабо улыбнулся.

— Телескоп не понадобится, у меня свой. — Он постучал себя пальцем по лбу.

— Есть будешь? Стынет.

— Позже, сначала доделаю дело.

Сидеть на полу не хотелось. Он устроился на диване, откинул голову на мягкую спинку, отогнал робкую

мысль: «поспать бы!»

— Я рядом, — тактично напомнил приободрившийся Ылтыын.

«Сокол» мыслеволи снова вылетел из тела, поднялся над базой. Хлестнул в лицо упругий «ветер», земля под «лапами птицы» из плоскости превратилась в округлую массивную гору.

Ориентироваться в пространстве, имея всего лишь одну точку опоры — бугор планеты, было трудно. Тогда он спикировал вниз, к Москве, нашёл Ново-Хреново на Рублёвке, огляделся в поисках «резиденции русского подполья».

На миг в душе шевельнулось желание «одним глазком» посмотреть на Президент-отель, убедиться, что Гловитц ещё там, ощутить его состояние. Однако делать этого не стоило, противник наверняка ждал русского и жаждал отомстить.

Живи пока, подумал Роман, чувствуя за спиной скрытую психофизическую мощь эгрегора СССР, я тобой ещё займусь.

На территории посёлка выделялись два тёмных «провала», поменьше и побольше. Один принадлежал резиденции премьер-министра, второй — псевдоцентру «Триэн». Оценив тот и другой, Роман спустился ниже, к «провалу» побольше, скрывающему в непросматриваемых глубинах бурление биополей, которое Гловитц и принял за пси-эхо деятельности центра управления. Даже Роману не удалось проникнуть в этот «провал», чтобы просканировать работающих в здании людей, и он мимолётно подумал, что человечество начинает потихоньку подбираться к технологиям «пси», которыми до этого времени владели только пришельцы со звёзд.

Опустившись почти до крыши усадьбы, принадлежащей сотрудникам «Триэн», он посмотрел вверх, определил положение перпендикуляра к плоскости земли и плавно вознёсся к облакам, как воздушный шарик, надутый гелием. Настроил все свои внетелесные «рецепторы и антенны». Превратился в процессс, в котором участвовали одновременно зрение, слух и система ментального прослушивания, просеивающая через своё энергетическое «тело» все нити излучений и полей, встречавшихся на пути «шарика».

На высоте ста сорока километров над Землёй его повлекло в сторону от перпендикуляра.

Он по-прежнему не видел никаких туманных сгущений или более конкретных физических объектов, зато почувствовал массивную воздушную «опухоль» впереди, висящую в коконе какого-то отражающего свет поля.

Сомнений не было: он нашёл-таки боевой модуль, зависший над слоем ионосферы Земли! И модуль этот мог включить луч, пробивающий атмосферу, в любой момент. Всё зависело от Гловитца, пребывающего не в самых позитивных кондициях после сражения с русским экзором. Если рептилоид вдруг решит, что ждать больше нечего, он спокойно даст команду компьютеру модуля включить излучатель.

Роман представил, как это может выглядеть.

В горле пересохло (это ощущение передалось и

мыслеволевому «соколу» Романа)!

«Олег Харитонович!»

«Слушаю, висв», — мгновенно ответил координатор.

«Я обнаружил модуль!»

«Где?»

«Точно по перпендикуляру над Ново-Хреновом, в ста сорока километрах над землёй. Объект не виден в оптическом диапазоне, но это он!»

«Гловитц поменял билет и выехал в аэропорт, хочет улететь вечерним рейсом. До посадки полчаса. Если мы промажем…»

«Понял, попробую просканировать автоматику модуля. Мне может понадобиться вся ваша сила».

«Она в твоём распоряжении, я в канале. Мы включаем радары ЗЛК».

«Что?»

«Зенитно-лазерный комплекс в Мытищах».

«Модуль может поймать радарный луч и спонтанно выстрелить. Нацельте комплекс, но не включайте, ждите команды».

Роман облетел невидимую «опухоль», ища хоть какие-нибудь отверстия и щёлочки в её оболочке. В воображении она представлялась в форме двояковыпуклой линзы из жидкого текучего металла. На «сокола», рассматривающего линзу и тоже невидимого, она, к счастью, не реагировала.

«Рома, мы навели ЗЛК, — послышался мыслеголос Малахова, — но у нас будет только одна попытка. Не потому, что нам не разрешат его включить дважды, а потому, что модуль после первой атаки может перелететь в другое место».

«Каковы возможности ЗЛК?»

«Космозенитчики сбивали им ракеты на дальности в полторы тысячи километров».

«Ждите».

Роман ещё раз облетел «жидкометаллическую линзу» кругом, пробуя проколоть её оболочку лёгкими ударами «клюва сокола». Она по-прежнему не замечала призрачную «птицу», выделывающую пируэты в разреженном воздухе, но в её неподвижности и молчании крылась такая грозная мощь, что Роман поёжился.

«Дрянь рептилоидская! — подумал он с ненавистью, чувствуя, как в душе рождается неведомая сила. — Всё равно я тебя расколю!»

Он «глотнул» «энергетической браги» СССР, усилил пси-нажим и в какой-то миг понял, что защитная оболочка модуля поддаётся!

Определив точку удара, он мгновенным усилием вогнал в защитное поле аппарата «клюв сокола» и оказался внутри необычного пространства, напоминающего гранат. Только «зёрнышки» этого «граната» представляли собой не вместилища сока, а хитроумные узлы и соты, заполненные текучим пламенем.

Как оказалось, «гранат» умел думать! Не так, как человек, очень специфично, со множеством нюансов, но это не имело значения. Подчинялся он таким программам, которые не уступали по сложности генетическим императивам человека. Это был самый настоящий искусственный интеллект, разве что созданный не на Земле, а где-то на планетах центра Галактики. И воспринял он вторжение мыслеволи Романа как нечто запланированное, хотя и не без удивления.

Нет, он не понимал человеческого языка и не стал общаться с «лазутчиком» в формате мыслесвязи, но ответил ему вполне доходчиво, выдав удивительную ментальную фразу, сочетавшую в себе озабоченность, раздражение, неприязнь, подозрительное ожидание, воинственную требовательность и деловитый вопрос: кто ты?!