Шанс на спасение...

Лисовол Анастасия Евгеньевна

Такие были ещё в довоенное время, такое оружие, я уважала, не то, что П-678. Да, по сравнению с Калашниковым, этот бластер многому уступает. Вот, скажите, какой аккумулятор может прожить больше ста лет. А вот магазин с ВСК при правильном хранении прожил больше двухсот лет. И пусть скорость стрельбы у него меньше, зато его хоть в грязь, хоть в болота, разве любой П-678 или усовершенствованные модели так могут. Нет. Все виды П-600 работают на электронике, и если с ней что-то случиться, то всему оружию конец.

Оружие было удобным

и не сильно тяжёлым. Чёрный как ворон он очень надёжный. Как уже сказано, Калашников не прихотлив в выборе условий стрельбы, и при правильном хранении переживёт всё оружие нашей эпохи.

Я долго стояла и рассматривала бесценное оружие, пока на меня не упал грозный взор Влада. Я с интересом посмотрела на него.

— Это что, самый настоящий автомат Калашникова? — тыча пальцем в оружие, спросила я. Мой интерес зашкаливал, так как с детства меня тянуло к старому оружию.

Влад заметил мой интерес, расплываясь в довольной ухмылке, он подошёл и взял автомат.

— Он самый! Самое не прихотливое оружие, удобное и работает не от этих дурацких аккумуляторов, — сказал парень, протягивая мне оружие.

Я осторожно взяла оружие. То прекрасно легло мне в руку. Я гладила рукой по прикладу, по всему оружию, чувствуя его мощь и независимость. Магазина на нём не было, как и патрона в стволе. Я перезарядила автомат и сделала один холостой выстрел. Этого хватило, чтобы почувствовать силу этого бесценного оружия.

Насладившись силой этого оружия, я вернула его Владу, восхищенно хваля все его способности. Весь обед разговор шёл о старинном оружии. Из разговора я извлекла несколько полезных вещей. Первое — весь отряд штаба ненавидел современное оружие, поэтому неподалёку они открыли цех, где и изготавливают всё оружие. Экзо-костюм Влада, выдавался только высокопоставленным военным за боевые заслуги. И то, что Макс в команде всего год, и до сих пор считается новичком. И кстати, я впервые за много лет нормально поела. Оказывается в рюкзаке Макса, нашлась дюжина пайков с нормальным мясом.

Еда прочно запакована от попадания воздуха, и сама напоминает порошок. Но если порошок разбавить водой, то происходит какая-то реакция, и порошок превращается в еду. Мы ели мясное рагу с картошкой. Я чуть ли не мурчала от удовольствия.

Между тем облака опустились ещё ниже и стали темнее. Ветер стал сильнее и холоднее. Я куталась в плащ, пытаясь спрятаться от холода. Но тот защищал от ядовитого дождя и совершенно не давал никого тепла. Резкий порыв ветра погасил наш небольшой костёрчик, раскидав дрова, по поляне. Парни недовольно выругались, но посмотрели в небо, и стали доставать что-то из рюкзака. Я вопросительно уставилась на них.

Те даже не обратили, на меня внимание, быстро достав из рюкзака огромный кусок брезента, слаженными действиями, они в считанные секунды накрыли наш шалаш. Я решила не терять время и стала собирать посуду. Быстро сполоснув ту водой из специальной фляжки, я сложила её обратно в рюкзак

вместе с другими вещами. Парни уже затащили костюм Влада и автомат в палатку.

Влад взял рюкзак и пошёл спать в шалаш. Я решила немного посидеть. Вскоре рядом со мной плюхнулся Макс. Вопрос назойливой мухой витал в моей голове, и я не в силах больше сдерживать его выпалила:

— Куда вы дели тот камень, который я нашла?

Парень помедлил, потом из кармана появился мой булыжник. В руках Макса он не давал никого сияние, он выглядел обычным камнем. Я хотела взять камень, но как только расстояние до него осталось буквально несколько сантиметров, то камень вновь явил нам своё сиреневое сияние. Макс сразу убрал камень назад. Я хотела, было возразить, но мне на нос упала холодная капля, вызвав дрожь. Я нервно тряхнула головой и посмотрела на парня. Тот опустил голову, явно о чём-то задумавшись. Я легонька, толкнула того в плечо.

— Дождь начинается, пошли в палатку, — осторожно сказала я, кивая в сторону палатки. Макс согласился и мы пошли в шалаш.

Здесь было гораздо теплее. Холодный ветер не проникал сквозь брезент и этим обеспечивал тепло. Я уселась на лапник в самом углу, Влад уже дремал, лишь тихо посапывая. Я притянула ноги к подбородку и обняла их руками. По брезенту застучал дождь. Я стала смотреть, как капли скользили по прозрачной брезентовой ткани. Краем уха я услышала, как парень сел возле меня и принял похожую позу. Я старалась не обращать внимания ни на его вид, ни на долгое молчание.

В палатке было прохладно, но не слишком, я куталась в свой плащ, и только сейчас понимала его существенный недостаток. Маленький размер. Сейчас я очень жалела, что не потратила лишних карточек и не сделала подкладку и больший размер. Если не жадность, то сейчас не пришлось бы мёрзнуть. Я снова стала проклинать тот день, когда согласилась выпить тот яд.

Меня стало клонить в сон. Веки стали тяжёлыми, и глаза сами закрывались. Будто под действием гипноза я легла на лапник, свернувшись комком и начала засыпать. Я почувствовала как на озябшие от холода и сырости плечи, легло что-то тёплое и лёгкое. Зубы сразу перестали стучать, и я блаженно улыбнулась.

Куртка… Последняя мысль надолго зависла в моей голове, и я почти сразу уснула, проваливаясь в темноту.

Пятая глава

«Мир опасен не потому, что некоторые люди творят зло, но потому, что некоторые видят это и ничего не делают.»

Альберт Эйнштейн.

Я будто сидела в чёрном, мокром колодце, в котором не было ни света, ни выхода. Было плохо, очень одиноко и тяжело на душе, и единственное что успокаивало — свет зелёного камня, который я держала в руках. Тут меня будто ударило молнией, и я проснулась.