Шантаж
Шрифт:
Карпов, нервно и возмущённо, схватил мыло после Иры, быстро помыл руки, взялся за полотенце с другого края.
Зимина рассеянно заметила:
– Поссоримся.
– Ты этого хочешь?
– сердито проворчал муж.
– Нет! И ты прекрасно знаешь, что не хочу! НО, если это неизбежно - только, не при детях, Стас! – Ира умоляюще посмотрела на него.
– Само собой!
– возмущённо фыркнул Карпов, - Пойдём! Дети уже заждались. Ещё подумают, что мы тут не руки моем, а чем-нибудь другим занимаемся!
Ира вышла первой.
– Вы чего так долго? – улыбался Сашка.
– А решить не могли: кому первому мыло взять! – пошутил Стас.
Ира вздохнула: он , хоть немного, разрядил напряжение. Супруги сели за стол.
– А вы почему с нами за стол не садитесь? – спросила Ира.
– Мам, мы уже поели, - признался сын.
Инна добавила:
– Сготовили, а вас долго не было. Вот и не удержались!
– виновато улыбнулась девочка.
– Ну, и хорошо! Молодцы, что не стали голодом сидеть! – похвалил Карпов.
Сашка с Инной покормили их, потом умчались на улицу. А Стас с Ирой остались одни. Теперь можно было спокойно, наедине, поговорить и выяснить отношения…
========== Часть 123 ==========
Ира убрала посуду со стола, перемыла её. Карпов стоял рядом, вытирал тарелки полотенцем. Потом Ира демонстративно начисто вытерла стол, освободила его, будто для переговоров. Присела на стул, жестом предложила Карпову:
– Присаживайся, Стас! Будем думать, как нам быть дальше.
Он занервничал: желваки задергались, глаза были в прищуре, губы плотно сжаты. Присел на стул напротив жены, затем, с присущей ему ироничной усмешкой, прокомментировал :
– Меня уже радует, что ты сказала: «нам»! Что ж, начнём НАШ «стол переговоров»!
– Не ёрничай, Стас! А как мне ещё сказать? Мне и тебе?- недовольно поморщилась Зимина.
– Нет, МЫ нравится мне гораздо больше! К словам не цепляйся, Ир!- Стас уже смотрел тревожно. Его прозрачно-зелёные глаза начинали темнеть.
– Ты тоже! – раздражённо сказала она, начиная нервничать, «ломала» себе пальцы. Решиться сказать ему всё, было очень непросто.
Попыталась успокоиться, но, переживая и дёргаясь, не могла унять свои беспокойные руки. Ира волновалась: ведь, решалась судьба! И не только её судьба…
– Руки в покое оставь! – он положил на её сцепленные руки свою тёплую ладонь, очень серьёзно смотрел.
– Я не знаю, с чего начать! – честно призналась Ира.
– Начни с начала! – предложил Карпов.
Руки своей он не убрал, напротив, нежно погладил её напряжённые руки.
Ира отрицательно помотала головой, осторожно вытащила руки из-под его ладони, спрятала под стол. Иронично посмотрела ему в глаза, печально усмехнулась:
– Да я не знаю, Стасик, что считать началом! То ли твой шантаж, то ли моё безрассудное, скоропостижное замужество! Из-за тебя я рассталась с Глухарёвым.
– А тебе он был очень дорог?! – натянуто улыбнулся
– Не в этом дело! – возмутилась Ира, - Я хочу сказать, что вся эта преступная афёра, задуманная тобой, была построена на обмане. Скажи мне правду! Ты же не помнил, что Антошин стрелял в твою машину?
Карпов загадочно улыбнулся:
– А какое это сейчас имеет значение?
– Большое! Ты обманул меня, сыграл на моей порядочности! На том, что я всё бы сделала для любимого человека, и попыталась спасти его лучшего друга или от верной тюрьмы, или от твоей мести.
– На чём - на чём я сыграл, дорогая?! Я не ослышался? На твоей порядочности? Где ты видела в нашей системе порядочных людей? Нет, Ирочка! Тут уж позволь мне не поверить тебе! Дело не в порядочности. Ты же за себя беспокоилась, в первую очередь! Если бы Глухарёв не прижал Ветрова, то я бы знал, что в меня, по - пьяни, стрелял именно Антошин! И если бы история выплыла, было бы плохо всему отделу. Ты бы вряд ли усидела на своём месте. А насчёт моей мести… Да, мы тогда очень сильно поцапались с Антошиным , я даже хотел его уволить. Разозлил он меня не по-детски! Но, Ириш, давай будем рассуждать трезво: мне не нужна была смерть моего, очень перспективного, опера, который мне уже много раз пригодился. Веришь?
– Ну, допустим, в это я готова поверить, - согласилась Ира.
– Так, вот! Если бы Антошин угодил в СИЗО, то «Пятницкий», вдоль и поперёк, при любом раскладе, перетряхнули бы УСБшники. Я не позволил этого сделать, понимаешь? И ты, между прочим, выиграла, всего лишь, став моей женой: оборвала совсем тебе ненужные отношения с Глухарём; твой сын теперь не чувствует себя безотцовщиной; мой опер и по сей день работает на меня. Он, даже, помог тебя освободить после твоего похищения, сам дважды рисковал жизнью. В ОВД - тишь да гладь, Божья благодать! Как я тебе и обещал…
– Ты обещал быть верным!
– А разве я не верен тебе?! Форс-мажор с Ниной и шокером не считается!
– Я не про это! Ну, Карпов, у тебя хватает наглости врать мне, что у вас с ней ничего нет?! Я сама свидетель! Вы ТАК смотрели друг на друга, и при этом целовались!
– Как мы смотрели, Ира?! Да, она была моей женой много лет назад. И , оказывается, у меня есть дочь, которую она родила мне назло. Если бы Нина не стала меня шантажировать, возможно, я и не узнал бы никогда, что Инна моя дочь…
– Ты любил её, и я подозреваю, твои чувства к ней «не поржавели»! – намекнула Ира, опустив голову, пряча от него свои глаза.
Он внимательно посмотрел на неё:
– Зимина, ты меня ревнуешь? Признавайся!- он подался вперёд, приподнял кончиками пальцев её подбородок, - В глаза мне смотри!- строго сказал он.
Ира подняла на него свои отчаянные глаза. Они были полны решимости:
– Стас, ты же знаешь, что мне очень неприятно чувствовать себя верной женой, обманутой неверным мужем, - Ира отшатнулась от его руки.