Шантаж
Шрифт:
– Не надо!
– девчонка отскочила в сторону, оставив ключ в замке. Вытащить его она не смогла.
Стас взялся, с силой дёрнул и вытащил злополучный ключ из скважины. Он внимательно осмотрел его – вроде не сломан. И вставил обратно, но уже правильно, дважды повернул ключ в замке. Дверь открылась.
Юля стояла на ступеньках и испуганно жалась к стене.
– Заходи, чего стоишь?!
– мотнул головой подполковник.
– Нет, я не пойду, пока Вы здесь! – упрямо заявила она.
– Гордая? Или глупая? – насмешливо смотрел на неё Карпов.
–
Он шагнул к ней, схватил её запястье, и буквально затащил девчонку в квартиру.
– Не смейте меня трогать!- заверещала она.
– Да кто тебя трогает?! – рассердился он, закрыл дверь изнутри, скинул куртку на вешалку, прошёл на кухню.
На плите стоял чайник. Карпов приподнял его – проверить, есть ли вода. Чайник был тяжёл, значит, воды там много. Он зажёг под ним газ, а сам уселся на табуретку у стола.
Юлия зашла на кухню: уже без плаща, в домашних тапочках-шлёпанцах. На ней был тонкий свитерок и джинсики.
– Убирайтесь немедленно!
– потребовала она, - Вы мне противны!
– Ну и что? – усмехнулся подполковник.
– Ой, какой Вы тупой! Ну, я же сказала, что не хочу быть с Вами!
– Я не тупой, детка, а настойчивый! Я всего лишь попросил напоить меня чаем, - спокойно сказал Стас, - И на большее пока не претендую.
– Я устала Вас выгонять, - вздохнула она и уселась на другую табуретку.
– Ну, так и не выгоняй! Захочу – сам уйду. К чаю у тебя что-нибудь есть? Печенье, пряники, конфеты? Ну, а сахар-то у тебя где?
– Я - модель! И это мне запрещено категорически. Я даже чай пью без сахара. С сахарозаменителем.
– Бедная! – Карпов с жалостью смотрел на неё, - Позволь спросить: ты, вообще, ешь? Худа, как палка! Наверное, рёбра сквозь кожу видно! В чём душа держится! – нарочно посмеивался он.
Девушка вспыхнула, возмущённо выпалила:
– А Вы - толстый!
– В каком это месте я толстый?! – тут уже не вытерпел Стас.
– Да во всех местах! – весело усмехнулась Юля.
– Не, я плотный, но не толстый!
Чайник в это время выдал из носика тугую струю пара и громко засвистел.
– Ну вот, чайник вскипел. Давай чай пить! А заварка у тебя есть?- улыбнулся Стас.
– Есть, - Юля, похоже, успокоилась.
– Ну, слава Богу! Наливай чаю, ты же хозяйка!
– Только пообещайте мне, что Вы попьёте чаю и сразу уйдёте!
– Обещаю! – довольно улыбнулся он.
Она встала с табуретки, взяла с полки две чашки, коробку с чайными пакетиками, заварила чай.
Карпов не удержался, поднялся и шагнул к ней, обнял сзади. «Какая худенькая – кожа да кости!» - подумал он.
Она замерла на месте. Стас почувствовал, как она задрожала всем телом.
– Замёрзла? Давай согрею!
А она умоляющим голоском попросила:
– Не трогайте меня, пожалуйста!
Он развернул её к себе - у неё в глазах стояли слёзы!
– Ну, ты чего? Не плачь! – он прижал её к себе, гладил по голове, по плечам. «Идиот! Попёр на девку, как
– Юль, давай чай пить – остынет!
Она утёрла слёзы, посмотрела на него:
– Давайте!
В холодильнике нашлась банка абрикосового джема, в хлебнице - половинка цельнозернового хлеба. Молча, попили чаю. Карпов не стал больше злоупотреблять гостеприимством, направился к выходу. Надел куртку, в дверях обернулся:
– Моё предложение остаётся в силе! Подумай хорошенько…
========== Часть 192 ==========
Карпов вернулся в «Пятницкий». Лично провёл допрос вновь задержанного. Достаточно мирно и спокойно: ни разу даже не ударил! Потом направился сдать ключ дежурному, но до дежурки не дошёл Опять ему навстречу попалась Измайлова. Скорчила кислую мину, пробормотала что-то себе под нос, явно для него обидное. Он опять разозлился, но потом остыл: «Ну, не воевать же мне с ней! Баба, ведь! Тем более, своя – ментовская, жена моего опера».
Однако Елене Николаевне показалось мало:
– У-у, злыдень! – выдала она ему, очень ехидно и откровенно злобно улыбаясь.
«Ну, всё! Кончилось моё терпение!» - мысленно простонал начальник СКМ.
Он резко развернулся, догнал начальницу дознания, схватил её за руку и потащил в допросную…
Она возмущалась и сопротивлялась, но, бесполезно! Карпов был как цунами: бегите и бойтесь все! Он втащил упирающуюся Измайлову в эту мрачную комнату – «пыточную», как её все в шутку (а, может, и нет) называли в отделе, и закрыл дверь на ключ. Дежурный видел это, но засомневался: сообщать Зиминой или не стоит?
Карпов прижал начальницу дознания к стене всей своей массой, его ладонь оказалась на её шее, передавила горло. А подполковник сверлил её потемневшими глазищами.
Она пыталась вырваться, но – куда там! Стас вцепился, как клещ.
– Отпусти, я закричу! – предупредила его Лена.
– Да, хоть, заорись! – бешено вращал зрачками начальник СКМ.
Тебе чего от меня надо, а? Или Зиминой позавидовала? Ж*пу тебе ест, что у нас с ней всё хорошо было, рассорить нас решила? А, может, ты сама на меня глаз положила?
– Кто – я?! –искренне возмутилась она, - Да ты что?! Чтоб я на такого упыря польстилась? Боже упаси!
– Чего это я - упырь?! Слушай, ты чего противная такая, откуда в тебе злобы столько? Что ты, как собака, кидаешься? Норовишь каждый раз, если не укусить, то гавкнуть на меня! На Симонову нагавкала, а чем она виновата?! Что забеременела?
– Карпов, я, в отличие от тебя - за справедливость! И вовсе я не завидовала твоей Симоновой.
– Дура! Я тоже за справедливость! Светочка беременна от Глухарёва, а не от меня, понятно?! Не вздумай её у себя в отделе гнобить! А-то я ведь тоже за неё порву! Она хорошая девчонка. Этот идиот счастья своего не понимает, Она любит его, несмотря на его похождения. Ребёнка, вон, решила родить – независимо, признает он его или нет.