Шарада мертвеца

Варгас Натали

– Благодарю вас, вы можете идти, – почтительно ответствовал де Конн. – Я с Шарапой здесь ненадолго задержусь.

– Покорнейше благодарю, но по завещанию графа я должен следовать за каждым, кто войдет в этот дом.

– Ах, вот как! – маркиз поморщился. Он надеялся найти хоть что-нибудь, что указывало бы на деятельность Димитрова, однако вид интерьеров не радовал, а неотступный надсмотр чиновника особых надежд на удачу не вселял. – Но в доме ничего не осталось от предшествующего хозяина.

Краюшкин смущенно пожал плечами и засеменил перед гостями дома. По низким ступенькам они поднялись

в залу с чрезвычайно высоким потолком и окнами. Как и полагалось в домах анфиладного типа, все комнаты выходили именно на эту ярко освещенную площадку. Де Конн покрутился на месте, осмотрелся и вдруг ткнул тростью в сторону зеркала, украшавшего один из порталов лепного фриза.

– Знакомая работа! – заявил он. – Шарапа, взгляните.

Гайдук, несмотря на огромный рост, бесшумно приблизился к стене.

– Мануфактуры Камышева, – шипяще процедил он, кивнув на княжескую монограмму в бронзовой раме. – Основанные лет пятнадцать назад…

– А постройка середины прошлого века! – взмахнул тростью маркиз.

Оба многозначительно переглянулись. Де Конн довольно подмигнул. У чиновника вытянулось лицо.

– Зеркала здесь вставлялись Димитровым вместо существующих филенок, – пояснил маркиз, коснувшись набалдашником трости рамы торца. – Очевидно, за какой-то надобностью… Покажите мне, где в этом доме располагались кабинет и библиотека.

Ничего не понимая, Краюшкин сбивчиво защелкал модными высокими каблуками по коридору за гостиной, а оттуда по глухой лестнице на второй этаж левого крыла. После минуты стремительной ходьбы они замерли посередине комнаты, которую, судя по угловому камину, справедливо можно было назвать кабинетом. Де Конн прогулялся по покоям, открывая все двери, проходя по пролетам, заглядывая в отхожие и ванные комнаты, спальню и гардеробную. Пыль взбудораженно поднялась над полом. Местами прогнивший паркет скрипел, как намокшие колеса, а стены, потерявшие краски от вечной сырости, навевали на посетителей странное ощущение того, что и они, являясь неотъемлемой частью дома, тоже вот-вот должны развалиться.

– Вы, я вижу, много плавали, – разбавил напряженное ожидание Краюшкин. Крыша протекала, и он дважды переместился по кабинету, отирая платком плечи. – Шаг у вас очень прочный такой, особый, и уши ваши… видно, что проколоты были-с… – маркиз де Конн усмехнулся, но ничего не сказал, хотя наблюдение чиновника подивило его. Тот продолжал: – Покойный граф носил серебряную серьгу с алмазом в левом ухе, правда, не как у вас, над раковиной, а в мочке, обычненько… Вот мне и вспомнилось.

– Он говорил вам, что она обозначала?

– Да-с, упоминал-с, – молодой человек обрадовался всплывшему интересу гостя. – Мол, экватор он пересек юнгой на каком-то фрегате…

Как могло показаться Краюшкину, гость не искал что-то в пустых покоях покойного графа, но измерял площади комнат, учитывая толщину стен и проходов, и, дойдя до конца анфилады, размер библиотеки.

– Какой формы была серьга?

– Маленькая… женская такая…

– Не пересекал он экватор… – фыркнул маркиз. – Серьги у морских волков круглые, чашеобразные и достаточно большие, чтобы воск на оба уха туда впихнуть можно было… Воск в сражениях затычками служит, – де Конн, наконец, пришел к какому-то выводу

относительно своих измерений. Он остановился и тряхнул головой.

– Линия комнат ведет в глубину дома, – произнес он и вдруг постучал тростью о стену библиотеки, – а там, судя по общей высоте здания, должна быть нижняя зала… свод которой продолжается вдоль всей длины этой комнаты, – с этими словами от открыл окно и, выглянув на улицу, выкрикнул: – А вот и нет!

– Нет?

– Между окнами залы и библиотеки расположено ложное окно… За стеной – еще одно тайное помещение, вход в который я пока не нашел, – де Конн поднял руку, призывая к вниманию. Его взгляд прощупывал каждую деталь белых лепных изразцов на весьма большой, упирающейся в потолок полукруглой печи. Она была не отдельно стоящей, а вросшей в массив стены более чем наполовину.

– Это межстенная печь, – пояснил Краюшкин, заметив некое недоумение в поведении гостя. – То бишь она как бы круглая, но прорезается в три помещения… своими округлостями…

– Да, любезный, мне известно устройство угловых печей, но откуда она отапливается?

– Наверное, снизу… дом-то старый.

Маркиз недоверчиво качнул головой и жестко отрезал.

– А печь новая!

На что намекал де Конн, Краюшкин понял через несколько минут – после того, как тот, осмотрев весь периметр печи в комнатах, ткнул носком ботинка в еле заметный уступ в ее основании. Средняя часть трубы вдруг дернулась, полукруглый щиток бесшумно откинулся, и глазам посетителей открылось похожее на вертикальный туннель пространство с дверями в сторону «тайного помещения». Но на этом представление не закончилось. Маркиз не торопясь осмотрел пол внутри печи и с довольным смешком выудил скрывающийся в кирпичной кладке металлический ключ. Одно движение, и из-под пола открылась железная винтовая лестница, ведущая вниз.

– Тайный выход из кабинета ведет на задний двор… – маркиз ткнул тростью в противоположную дверь. – Теперь вы понимаете, почему я обратил внимание на зеркала в гостиной?

– Граф основательно перестроил весь дом.

– Верно! Прошу за мной…

Торжество длилось недолго, поскольку они попали даже не в комнату, а в маленькую каморку со стулом в центре. Она представляла из себя обложенный кирпичом каменный мешок не более четырех шагов в длину и трех в ширину. На одной ее стороне чернело узкое, впаянное в стену окно. Но выходило оно не на ту же сторону, что и остальные окна, а вовнутрь дома. Единственно подававший надежду стул указывал на то, что некто, должно быть, сидел здесь довольно долго: вокруг были раскиданы огрызки бумаги, раздавленные кусочки угля, хлебного мякиша и смолы.

– Темная? – предположил Краюшкин, безуспешно вглядываясь в окно. – Без ручек и рам… похоже на зеркало… Экая странная пытка…

Де Конн не отвечал. Он разминал пальцами подобранные крошки, прокручивая челюстью так, будто что-то медленно пережевывал.

– Здесь кто-то работал ивовым углем, – наконец сказал он и обратился к гайдуку: – Шарапа, выйдите и закройте плотно обе двери.

В сжатом пространстве глаза еще не успели привыкнуть к мраку, как блики света протиснулись через узкую полосу стекла. Де Конн и Краюшкин всмотрелись. Окно вело в небольшую гостиную…