Шарады любви
Шрифт:
— В этом я вряд ли виновата, — рассерженно пробормотала Даниэль, и на ее щеках снова проступил слабый румянец.
— Разве я вас обвиняю? — нахмурился граф. — Кажется, я не говорил ничего подобного. Теперь скажите, вы могли бы с часок погулять, пока я не смою с себя грязь? И постарайтесь не затевать при этом какого-нибудь очередного скандала или драки.
Даниэль бросила на графа взбешенный взгляд, затем круто повернулась на каблуках и, громко хлопнув дверью, вышла из комнаты. Но не успела она спуститься по лестнице даже на три ступеньки, как из комнаты раздался неожиданно мягкий,
— Будьте добры, вернитесь и закройте за собой дверь, как положено.
Даниэль остановилась и раздраженно прикусила губу, однако, поколебавшись долю секунды, повернулась и все-таки вернулась назад. Дверь была распахнута настежь. Линтон восседал в кресле, видимо, уверенный, что девушка непременно возвратится и выполнит его приказание.
Даниэль осторожно прикрыла дверь и, сбежав вниз по лестнице, вышла во двор, где уже начинало темнеть.
В это время Линтон, злясь на себя за этот глупый выпад в сторону Даниэль, сбросил дорожный костюм, вымылся горячей водой из кувшинов и переоделся.
Просто удивительно, как чистая рубашка и новый галстук могут поднять мужчине настроение. Он сразу становится мягче и податливее. Граф Линтон не был исключением: в неожиданно прекрасном расположении духа он отправился на поиски своего непокорного «оборванца», собираясь заодно прихватить еще одну бутылку бургундского.
В кухне на первом этаже, куда в первую очередь направился граф, сидела жена хозяина гостиницы. Перед ней стоял кувшин парного молока и лежал на тарелке большой кусок выдержанного сыра. Линтон попросил бутылку вина и на несколько минут задержался за столом. Женщина явно скучала, и граф повеселил ее забавной историей, почти сплошь состоявшей из нецензурных выражений.
— О, милорд! — с притворным возмущением замахала на него руками раскрасневшаяся хозяйка. — И как вам только не стыдно!
И она, поспешно отвернувшись, захлопотала над закипавшим чайником. Граф тем временем встал и лениво направился к двери, но, случайно бросив взгляд вниз, заметил торчавшие из-под стола ноги.
— Ах вот ты где, негодный мальчишка! — воскликнул он, вытаскивая «слугу» за шиворот на середину кухни.
Даниэль, не растерявшись, тут же вскочила на ноги и затараторила:
— Я только что пришл… пришел! Поверьте, милорд, это правда!
— И что дальше?
— Мадам хозяйка очень расстроилась, узнав о пропаже моей сумки с одеждой, и предложила мне костюм из гардероба своего младшего сына. Он, видите ли, уже вырос из него…
— Что ж, это действительно очень мило с вашей стороны, мадам, — смутившись, проговорил граф и озадаченно посмотрел на Даниэль. У него в душе появилась надежда на то, что «оборванец» сам будет решать собственные проблемы. И он спросил: — Может быть, ты желаешь сразу же переодеться? Хотя мне хотелось бы, чтобы ты не оставлял меня одного за столом. Подожди, пока я поужинаю, а потом наденешь свой новый костюм.
— Милорд правильно говорит, мальчик, — тут же откликнулась хозяйка. — Иди в номер и прислуживай его светлости. А потом спустишься сюда и поужинаешь с нашей прислугой. Мы всегда готовим для них очень вкусную еду. Сегодня будет жареный кролик.
В душе Даниэль без особого
Даниэль не ошиблась. Граф очень вежливо остановил поток красноречия хозяйки, сказав:
— Вы очень добры, мадам, но я предпочитаю, чтобы мальчик остался со мной. Он вполне может поесть за тем же столом, когда я отужинаю. Завтра нам предстоит очень ранняя дорога. Мне хотелось бы, чтобы он хорошенько выспался.
Хозяйка одобрительно, хотя и с удивлением, посмотрела на Линтона. Подобная забота о здоровье и моральном облике слуги была слишком необычной. Хотя выглядела очень благородно.
— Я принесу костюм наверх, мальчик, — с улыбкой сказала она. — И отдам постирать и выгладить твою старую одежду. Увидишь, завтра утром она будет как новенькая!
И хозяйка торопливо ушла. Граф же остался стоять посреди кухни, размышляя о своем очаровательном бродяге-слуге, сумевшем так быстро и легко завоевать доверие этой простой женщины. Он подумал, что Даниэль могла бы с успехом приманивать птиц с деревьев, если бы захотела. Впрочем, он не знал, что одним из ее любимых занятий в имении как раз было переодеваться мальчишкой и очаровывать жен фермеров, приезжавших продавать продукты. Те с умилением смотрели на шаловливого ребенка, носившегося с утра до ночи по просторам поместья, и охотно угощали его грушами, яблоками, сливами и разными другими вкусными вещами. Правда, когда у Даниэль случайно оказывались в кармане мелкие монетки, она с удовольствием ими расплачивалась…
Оказалось, что младший сын хозяйки был значительно полнее Даниэль. Поэтому бриджи в любой момент грозили сползти с ее узких стройных бедер. Недовольно нахмурившись, девушка принялась шарить в чемодане графа, разыскивая ремень или хотя бы простой пояс. Однако ее поиски были тщетными. Тогда она извлекла из чемодана несколько белоснежных галстуков, безжалостно разрезала их на узкие полоски и связала вместе. Получилось нечто вроде пояса. Окружив им талию, Даниэль укрепила бриджи и посмотрелась в зеркало.
Конечно, нельзя было сказать, что у Даниэль элегантный вид. Но под жакетом ничего не будет заметно. Бриджи держатся вполне надежно, а это — главное.
Девушка надела жакет и еще раз взглянула на себя. Что ж, неплохо! На мгновение Даниэль представила себе разгневанное лицо хозяина бывших роскошных галстуков…
В эту секунду в комнату вошел граф. Критически посмотрев на девушку в ее новом облачении, он коротко приказал:
— Снимите-ка жакет.
Даниэль послушно сняла и застыла в ожиДанни бури. Но к ее удивлению, в комнате вдруг раздался громкий хохот. Граф смеялся долго и от всей души. Когда же он, наконец успокоился, девушка была одарена множеством комплиментов за изобретательность. Только после этого на лицо его светлости набежало легкое облачко.