Шарик в кубике
Шрифт:
Ирина рассудила, что в воду лезть совсем необязательно: достаточно того, что там уже сидит Лесной Клоп. Ниже по течению призывно зеленели какие-то симпатичные кустики…
Прошло около двух недель. Странники по замкнутым мирам жили крепкой семьей в бунгало на краю деревни. Пайк уверенно постигал искусство ловли рыбы сетью и охоты на диких кроликов, хищно пожиравших плодовые культуры, Ирина же искала с Клопом ядовитые и лекарственные травы и приготовляла из них разнообразные отвары и настойки. Над Землей
Хоть драконоборцы и не одобряли увлечения Пыльцы лекарским делом, история о ее чудесном спасении из лап врагов и заступничество вождя, убежденного Лесным Клопом, поумерили пересуды женского населения поселка. А удачное исцеление Зеленой Жабы от кашля с помощью отвара мать-и-мачехи окончательно убедило народ, что возня с травами — призвание новой соплеменницы. Прежний ученик знахаря, как и ожидалось, не захотел бросать учебу и исправно ходил в дом Клопа, стараясь предвосхитить и выполнить любое желание Ирины, чем она беззастенчиво пользовалась. Кажется, парень весьма уважал ее за обширные познания, не уступающие в масштабности познаниям знахаря.
В один из вечеров, вернувшись из хижины Лесного Клопа, Пыльца едва ли не с порога радостно вскричала:
— Снаряд готов!
Пайк, стругавший банан в миску с апельсиновыми дольками, от неожиданности едва не отхватил себе палец тупым каменным "ножом" и с трудом сдержал соленое слово, готовое сорваться с уст. Ирина между тем выудила из миски кусок крольчатины, добытой им, и впилась в него крепкими зубами.
— Убийцы, — пробормотал Пайк.
— Все желающие охотники, — не обратив на его реплику внимания, заявила Ирина, — завтра поутру отправляются с катапультой в горы. Лупеску будет заманивать дракона, а Лесной Клоп — наводить прицел.
— И какой же раствор вы заготовили на этот раз? — скептически поинтересовался Пайк.
— Из ядов — листья и семена черной белены, мордовника, корни чемерицы и цикуты. Как успокаивающий компонент — корни патринии и голубой синюхи, они действуют намного эффективнее валерианы. А на закуску — отвар из живокости, которая расслабляет мышцы и угнетает подкорковые центры, если это о чем-то тебе говорит.
— Какой чудовищный вандализм! — вскричал Мох.
— Я просто горжусь своим трудом, — невозмутимо отвечала Ирина. — Если зверь почему-либо не погибнет, то, вполне возможно, сойдет с ума, полностью утратит способность к сопротивлению и безропотно даст себя связать. Во всяком случае, если он имеет такой же метаболизм, как нормальное животное, так и случится.
— И зачем нам связанный дракон?
— Откуда мне знать? Может быть, удастся его приручить и заставить охранять апельсиновую плантацию. Для нас с тобой главное — проникнуть в их логовище, не так ли?
— Пожалуй, — без особого энтузиазма кивнул Пайк. — А тебе не приходило в голову, что ваши несчастные драконы — всего лишь некие биомеханизмы с определенным набором функций?
— Какая чепуха! — обиделась Ирина, но задумалась.
Участвовать в пленении врага пожелало все мужское население деревни, за исключением одного страдавшего желудком аборигена
Еще накануне Пайк аккуратно свернул в тугое кольцо припасенные им для каких-то хозяйственных нужд толстые и безумно крепкие лианы, и сейчас вышагивал с ними на плече. Он не забыл сменить местные "брюки" на свои зеленые шорты, справедливо полагая местную одежду слишком нестойкой.
— Молодец, Зеленый Мох! — похвалил его Лупеску. — Будет чем связать дракона, если он не околеет.
Ирине же затея друга пришлась почему-то не по вкусу.
— Ты и в самом деле полагаешь, что гад позволит себя стреножить?
— Но ведь вы с Клопом лишите его подвижности, не так ли?
— Возможно, но при этом он, наверное, сумеет поразить тебя струей огня.
— А я зайду сзади.
— По-твоему, они страдают шейным остеохондрозом?
Пайк промолчал, сраженный аргументами Ирины, однако от затеи не отказался и шагал, преисполненный решимости захватить в плен дракона. Воины в точности повторили свой путь среди скал, проделанный ими ранее в обратном направлении. Клоп внимательно следил за транспортировкой бурдюка с ядом, поминутно поправляя несуществующий крен грубо сплетенных носилок.
Уже примерно на полпути к выжженной равнине Лупеску извлек из недр штанин хитроумный манок. Его совершенствовали многие поколения драконоборцев, и в итоге он приобрел причудливый вид смеси шотландской волынки и губной гармошки. Лупеску принялся извлекать из манка резкие скрипучие звуки, стонущие и какие-то сварливые.
— Будь я драконом, заткнул бы себе уши, — прошептал Пайк.
— Держу пари, звери уже дерутся за право первым схватить так призывно кричащую добычу, — уверенно заявила Ирина.
Достигнув излюбленного места охоты, соплеменники споро установили катапульту и привели ее в боевую готовность. Вождь выбрался из россыпи скальных обломков и прошел десяток-другой шагов по направлению к вулкану, продолжая производить манком душераздирающие звуки. В этот день случилось относительное затишье, и огненная гора исторгала в небо не такие густые тучи гари и пепла, как обычно, поэтому Лупеску, отличную видя местность, смело продвигался по щиколотку в шлаках, постепенно поднимаясь по склону вулкана. Вскоре он, однако, разумно остановился.
— Спят они там, что ли? — пробормотала Ирина в нетерпении.
Но вот из вулкана раздался долгожданный рев, волнение дрожью прошелестело по толпе охотников, и в зияющем отверстии на боку горы показался зверь. Он протяжно зевнул и вперил взор в Лупеску, который тут же попятился под сень скал. Крылья монстра затрепетали, взметая тучи серого пепла, не скрывшего, впрочем, момент взлета. Лупеску забыл о гордости и со всех ног бросился к товарищам. Те не потеряли бдительности и готовились перерубить лиану, сдерживавшую орудие. Лесной Клоп в последний раз проверил, надежно ли расположен снаряд на катапульте, и бросил встревоженный взгляд на Ирину — эта охота являлась очень серьезной проверкой самой возможности поразить дракона, настолько тщательно была приготовлена и упакована "закуска".