Шарик в кубике
Шрифт:
Подняв голову вверх, странник неожиданно узрел прямо над собой, метрах в тридцати, несколько человек, будто приклеенных к внутренней стенке горлышка бутылки Клейна. Но вдруг один из них оторвался от своего места и передвинулся с неясной целью на несколько метров. Рискуя показаться смешным, Пайк указал на это явление Лере, но та только отмахнулась:
— Если бы мы отправились в противоположную сторону, через пять-шесть дней могли бы к ним присоединиться. Терпеть не могу находиться внутри бутылки и тем более в этой трубе.
Наконец дело у Антона пошло веселей, в поле зрения появился
— Почему вначале тебе было тяжело, а потом нет? — спросил он.
— Смотри-ка, наблюдательный попался. Ты когда угодил на бутылку? Что-то я тебя не припомню. Кстати, как тебе удалось проковырять свою майку?
— Сначала ответь на мой вопрос.
Вся компания с интересом прислушивалась к беседе двух культурных людей, не исключая обычно индифферентного Боба.
— Видишь ли, дружок, — пробасил Антон с пренебрежительной миной, — я не знаю, поймешь ли ты меня.
— Я попробую, — разозлился Пайк. — И не с такими разговаривал.
— Ну-ну. Ты когда-нибудь слышал про черные дыры в космосе? Так вот, бутылка склеена из двух одинаковых слоев, и точно посередине между ними находится поверхность с бесконечной плотностью, то есть, грубо говоря, двухмерная сингулярность. Естественно, чем ближе к ней находится физическое тело, тем больше его вес. Потому в колодце и черно, что свет не может оторваться от этой поверхности. Ясно теперь?
Пайк задумался, припоминая популярную книжку по космологии, прочитанную им в колледже.
— Я слышал, что если провалишься в черную дыру, можешь очутиться в другой вселенной, — сказал он. — Это верно?
— Точно никто не знает, парень. Но мнение такое есть, факт.
Отвечая, Антон поставил свою полусферу на столик, достал из коробки нечто, смахивавшее на ложку, и принялся смачно хлебать жидкость.
— Как ты можешь есть такую мерзость? — брезгливо спросила Лера, пристроившись рядом с математиком на "стул" и зажимая нос.
— Зато меня не сожрет "Бельтрами".
— Слышал, Пайк? — кивнула на собеседника девушка. — Так эти штуки по научному называются, сдвоенные "Бельтрами".
— Девочка, — усмехнулся здоровяк, отодвигая пустую миску, — это просто наиболее полно характеризующее их форму слово, не более. — Он повернулся всем телом к Пайку и с некоторым любопытством уставился на него. — Теперь твоя очередь, дружок.
— С чего начать? — нехотя молвил тот.
— Хотя бы с майки.
— Я заметил, что каждое перемещение между мирами увеличивает дырки на ней, не затрагивая знак. Следовательно, когда она полностью развалится, я, может быть, попаду на Землю, а эта спираль останется у меня в качестве сувенира. Здесь же я со вчерашнего дня.
— И сколько миров ты уже посетил? — Антон сжал колени пальцами и смотрел на странника с напряженным вниманием.
— Четыре.
— И они все такие же, как этот?
— Ни один почти ничем не похож
Математик присвистнул, и в его взгляде появилось уважение.
— Ты не так прост, каким кажешься, — задумчиво проговорил он. — Здесь, конечно, полно народу из самых разных мест, но я не знал, что можно самому, независимо от внешних сил, куда-нибудь переместиться. Тебе удалось установить закономерность в способах перехода?
Пайк поразмыслил над вопросом.
— Пожалуй. И я почти уверен, что выход отсюда находится в этой шахте.
Все невольно подались вперед, кое-кто смело заглянул в бездонное отверстие — слова Пайка вызвали всеобщее возбуждение. Антон несколько секунд ошеломленно глядел на путешественника, затем насмешливо хмыкнул, но печать сомнения словно приклеилась к его заросшей физиономии.
— Ладно, ты первый, — кивнул он на зияющую дыру.
Пайк подошел к ней и остановился на краю, чувствуя себя так, будто он готовится прыгнуть с самолета без парашюта.
— Не надо, Пайк, — вскрикнула Лера. — Ты погибнешь!
Путешественник обвел взглядом группу людей, застывших вокруг в напряженных позах. Он бы никогда не решился сигануть в сингулярность, если бы не имел опыта предыдущих удачных перемещений. Этот способ, впрочем, превосходил своим каким-то животным ужасом все ранее испытанные им, и на какую-то минуту Пайк даже засомневался в правильности своих предположений.
— Отдай мне мои шорты, пожалуйста, — попросил он Леру. — А то еще цапнет кто-нибудь.
Она машинально улыбнулась, дико глядя на Пайка, медленно сняла трусы и протянула их страннику. Тот с удовлетворением облачился и еще раз посмотрел в черноту, но тут же отвел глаза.
— Если смогу, извещу вас о результатах эксперимента, — едва ворочая языком от страха, промямлил путешественник, колени его подогнулись, и он шагнул в бездонную шахту.
Средняя юра и первый полет археоптерикса
Если бы Пайк каким-то чудесным образом смог увидеть себя со стороны, его наверняка хватил бы удар, поскольку его физическое тело сперва вытянулось раза в два, затем превратилось в плоский блин и в доли секунды было всосано сингулярностью. Сверху, где стояли Лера и ее товарищи, также видно было не слишком много, иначе никто и никогда не решился бы повторить исторический прыжок путешественника по замкнутым мирам, предпочтя ему мучительную смерть в желудке "Бельтрами".
Сам Пайк при этом, в полном согласии с законами физики, совершенно ничего не почувствовал. Его одолел такой ужас, что он плотно закрыл глаза и решился открыть их только тогда, когда чьи-то острые зубы впились ему в ягодицу, принудив его дернуться вперед и стукнуться головой о нависший над выходом из узкой каменной щели карниз. Зловонный запах звериных испражнений, протухшего мяса и еще чего-то столь же малопривлекательного, а также злобное рычание за спиной придали Пайку такой начальный импульс, что он, словно уж, выскользнул из тьмы и очутился на узкой каменной полоске перед сваленными в беспорядке стволами деревьев, явно трухлявых.