Шариковы дети

Нильсен Татьяна

«Мы ждали», – повторил следователь мысленно,– она за ним словно тень, как декабристка, как верная Надежда Крупская. И говорит, словно репетировала заранее. А может, в горе великом, и зря я предвзято к ней отношусь? Издержки профессии».

– Волновались, что он не приехал домой ночевать?

– Волновалась, – кивнула Раиса, – но такое случалось, хоть и редко. Он хозяин города. Был,– поправилась Селивёрстова. – Где-то котельная встала, где-то прорвало трубы, да мало ли какие чрезвычайные ситуации.

– Вы разговаривали с ним только днём, а в распечатке

вечерних звонков, ваш номер не фигурирует. Вы настолько спокойно относились к отсутствию мужа и даже не поинтересовались, что случилось?

– Какой подтекст вы вкладываете, задавая эти вопросы? – женщина подняла усталые глаза на Амирова.

– Как вы узнали о смерти мужа? – не отвечая на вопрос, продолжил Фарид Махмудович.

– Утром, мы с сыном ещё спали, неожиданно приехал Семизоров и сообщил.

– Сколько лет сыну?

– Зачем вам это? – Раиса агрессивно встрепенулась. – Ну, семнадцать.

– Поймите, я приехал не для того, чтобы сфабриковать липовое дело, за несколько часов найти убийцу и вернуться назад к своей семье. Важно охватить картину целиком. – Амиров поднялся. – Вы же хотите, чтобы виноватый или виноватые были наказаны?
– женщина лишь кивнула на очевидное. – Тогда давайте сотрудничать, – он остановил взгляд на лице Селивёрстовой.

– Максим должен окончить первый курс института, – Раиса Михайловна с досадой покачала головой, пальцами теребя угол носового платка. – Учиться дальше не захотел, сказал, ещё не определился с профессией, но точно знает, что юристом не будет никогда! – она подняла глаза и снова уставилась в окно, где уходящее солнце окрасилось красным цветом. – Саша сначала бушевал, потом успокоился. Мы решили, что парень должен сам принимать решения, касаемо его жизни.

– Извините ещё раз и примите мои соболезнования, – неожиданно следователь остановился. – У вас имеются ключи от запасного выхода Администрации?

Раиса непонимающим взглядом уставилась на полицейского:

– Не понимаю, вы о чём?

– Насколько я информирован, вы с Селивёрстовым поженились, когда ещё работали на заводе. Потом его избрали на должность мэра города, и вы отправились вслед за ним. В то время заведовали отделом молодёжной политики и имели кабинет на первом этаже в здании Администрации?

– Так. А при чём здесь это?

– Вы же знакомы с расположением, с тех пор ничего не изменилось. И про запасной выход знаете?

– Не понимаю, какое это имеет значение. Я не работаю почти десять лет. Про выход знаю, конечно. Раньше там находился вход в кафе, войти мог любой с улицы и обедать ходили все сотрудники Администрации. Сейчас знаю, что кафе закрыли, а вот входом не интересовалась.

– В ночь убийства, кто-то кроме вас с сыном находился в доме?

– Вы что, проверяете наше алиби? – Раиса поднялась. – Не теряйте время! Во дворе и возле ворот стоят видеокамеры. Охранник покажет всё, что нужно! А теперь извините, надо заниматься похоронами!

Капитан Пантелеев видел, как Амиров вышел из дома и остановился у будки охранника. Они несколько минут о

чём-то беседовали, потом следователь протянул визитку служивому и направился к автомобилю.

«Ну, наконец-то, – Константин облегчённо вздохнул, – сейчас увезу следака в гостиницу, а сам домой. Время уже шестой час. Пора дислоцироваться ближе к горячему ужину, трансляции по футболу и уютному дивану».

– Поехали! – следователь хлопнул дверью автомобиля.

– Куда сейчас? В город, в гостиницу? – Пантелеев завёл мотор и вырулил со двора.

– Где в посёлке магазин?

– Тут недалеко. А зачем? В ресторане при гостинице вас ждёт ужин.

– Подождёт. Видел, какой дом отгрохал покойник? – Фарид Махмудович спрашивал и сам же отвечал на свои вопросы. – Вот именно! Коттедж, как с рекламной картинки.

– Это вы к чему?

– К тому, что у вдовы руки с безукоризненным маникюром. В доме порядок наводит кто-то другой, и борщи варит тоже. Из города добираться накладно, автобусы ходят, скорее всего, два-три раза в день, а значит домработница из местных.

– В магазин зачем?

– Где собираются сплетничать деревенские? Правильно, в магазине. Там нам раскроют правду о батраках, которые убирают двор, высаживают цветы, готовят еду и наводят порядок в комнатах.

– У охранника, почему не спросили?

– Он без разрешения Селивёрстовой рта не откроет.

Майский вечер оказался тёплым, солнце медленно клонилось к закату, Амиров вышел из машины и только сейчас почувствовал аромат оттаявшей земли и набухших тополиных почек. Он набрал полные лёгкие воздуха и задержал на мгновение аромат, набирающих силу трав. Только в Сибири так терпко и ярко пахнет весенняя земля.

«Зачем люди кучкуются, сбиваются в муравейники многоэтажных, многоквартирных зданий? К чему беготня, суета? Дышим потом и дыханием друг друга, забиваем голову ненужной информацией. Ведь всё так просто! Река, дом с камином и хлеб из печи».

Фарид представил свою жену с ребёнком на руках – простоволосую, в ситцевом платье. Следом всплыл образ: дочь держит коромысло на плече, а в вёдрах плескается изумрудная, чистейшая вода. От таких мыслей чуть не засмеялся – дочь с двадцатью литрами воды на одном плече, можно только представить! С интернетом скоро учебники отменят, весь ум уйдёт в виртуальную реальность. Кто же на земле работать будет, тоже виртуальные люди? А почему нет! Недавно где-то прочитал, что в Германии трактора управляются со спутника через систему Глонасс.

– Дожили мать вашу, – тихо ругнулся Амиров и переступил порог небольшого магазинчика. – Добрый вечер.

Дородная женщина подозрительно посмотрела на чужака:

– Чего желаем молодой человек?

– За молодого спасибо, – следователь довольно хрюкнул, – Бутылочку коньяка, колбаски – сервилатика и сыра на закуску.

– Чую, скоро много чужих понаедет, – увидев насмешливый взгляд Амирова, пояснила. – В деревне, как на ладони, все друг друга знают, местные коньяк не пьют, или сами гонят, или что дешевле и понятнее покупают.