Шарло Бантар
Шрифт:
Между тем каких только басен не рассказывали враги Коммуны о роскошной жизни членов революционного правительства! Но рабочие хорошо знали, что жена министра Журда сама стирает бельё в общественной прачечной для мужа и его друга Варлена…
Появление Варлена в «Весёлом сверчке» озадачило Кри-Кри ещё больше, чем приход Дюмениля в неурочный час.
— Что же ты не идёшь гулять? — не без ехидства задала вопрос мадам Дидье. Она знала, что Кри-Кри никуда не уйдёт, раз пришёл Дюмениль.
— Как же я вас оставлю, когда приходят всё новые и новые посетители! Вам будет трудно справиться одной, — сказал Шарло таким тоном, будто
И Шарло подбежал к Дюменилю, готовый выполнить заказ почётных гостей.
— Сейчас сюда придёт и твой дядя, — сказал Варлен, поздоровавшись с мальчиком.
Для Кри-Кри это была приятная, но в то же время тревожная новость. Его дядя, член Коммуны Жозеф Бантар, вот уже десятый день сражался на укреплениях у деревни Исси, которая подвергалась непрерывным атакам версальской армии. Поэтому Кри-Кри с нетерпением ждал оттуда вестей. Дядя Жозеф вернулся — не значит ли это, что защитникам Исси пришлось оставить деревню? В последние дни оттуда шли плохие вести.
— Дядя Жозеф в Париже?! — не то спросил, не то воскликнул Шарло.
— Да, он возвратился этой ночью, — вмешался в разговор Дюмениль. Подняв на Кри-Кри свои светлые, чистые, как у ребёнка, глаза, он спросил: — Скажи, ты знаешь Дюфруа? Он почти твой сверстник.
— Знаю, конечно. Он всего на год старше меня, а уже давно дерётся с версальцами. Кто его не знает!
В голосе мальчика звучала обида: дядя Жозеф не позволял ему стать под ружьё и сражаться рядом с Дюфруа! Но тотчас тревога за судьбу молодого коммунара заставила Кри-Кри забыть собственные огорчения:
— Что-нибудь случилось с Дюфруа?
— Да, Шарло… Он погиб вчера… вместе с другими героями, защитниками Исси.
Все сидевшие за столиками встали.
Имя шестнадцатилетнего Дюфруа незадолго перед тем облетело весь Париж: благодаря его мужеству и смелости коммунары удержали очень важную стратегическую позицию. Случилось это в конце апреля, когда атаки версальцев на военные форты, охранявшие подступы к Парижу, стали особенно жестокими и упорными.
Коммунары не подготовились вовремя к гражданской войне. Совет Коммуны не выделил для обороны настоящих боевых и опытных руководителей; среди членов правительства не было согласия по вопросу о военной тактике в борьбе с версальскими вооружёнными силами. Одни, более опытные в военных делах и в революционных битвах, считали необходимым вести наступательные бои, другие признавали более правильной тактику обороны.
Неопытное военное руководство не сумело использовать большие вооружённые силы, какими располагала Коммуна, и распределить их как надо на фронте.
А в это время неприятель получал из Пруссии сильные подкрепления. Несмотря на заверения Бисмарка, что прусские войска сохранят полный нейтралитет в гражданской войне во Франции, они на самом деле помогали Тьеру. В распоряжение Версаля было направлено сто двадцать тысяч пленных французских солдат. С севера и востока пруссаки блокировали Париж, лишив его возможности сноситься с остальной Францией.
Маркс из Лондона предупреждал членов Коммуны, что прусскому нейтралитету доверять нельзя, но Коммуна не воспользовалась его советами.
Неожиданное для коммунаров наступление больших версальских армий с юго-западной стороны
На северо-западе от Парижа неприятель овладел берегом Сены вплоть до Женевилье и всё настойчивее атаковал Нейи, превратив его в груду развалин. Южные форты Ванв и особенно Исси подвергались непрерывной бомбардировке.
13
Национальная гвардия — вооружённые силы Парижской коммуны. В громадном большинстве состояла из пролетариев и ремесленников.
Утром 29 апреля огонь против форта Исси особенно усилился, а атакующие колонны оказались совсем близко. Версальские снаряды падали, разрушая казематы, подбивая орудия и устилая землю убитыми и ранеными. Неопытный командир гарнизона Межи растерялся и решил оставить форт. По его распоряжению орудия были заклёпаны и гарнизон отступил в Париж.
Только один из защитников решительно отказался уйти: это был шестнадцатилетний Дюфруа. Он спустился в пороховой погреб и заявил, что взорвёт его, если неприятель займёт форт.
Версальцев смутила наступившая тишина. Они заподозрили какую-то военную хитрость и медлили, не решаясь подойти вплотную к укреплениям.
Между тем известие о критическом положении гарнизона дошло до Парижа. Батальон Национальной гвардии и сто добровольцев-мужчины и женщины — немедленно выступили на помощь погибающему редуту. [14]
Федераты [15] подоспели раньше, чем опомнились версальцы, и Дюфруа не пришлось привести в исполнение угрозу. Он опять занял своё место в рядах нового гарнизона.
14
Редут — укрепление с наружным рвом и земляной насыпью.
15
Федератами во время Коммуны называли национальных гвардейцев.
Однако коммунары недолго удерживали форт. Тяжёлая артиллерия версальцев скоро превратила его в развалины.
С начала мая бомбардировка непрерывно усиливалась. Огонь неприятеля не прекращался ни на минуту. 9 мая, когда укрепления превратились в груды земли и песка, защитники форта вынуждены были его оставить и отойти на новые позиции в форте Исси.
Теперь, после упорного сопротивления, пришлось покинуть и самую деревню. В этих кровопролитных боях пал юный герой Дюфруа, сражённый версальской пулей…
Дюфруа погиб!.. Кри-Кри был так удручён этим известием, что не сразу заметил, как в кафе вошёл Жозеф Бантар в сопровождении офицера Национальной гвардии Люсьена Капораля.
Бантар был высокий, широкоплечий мужчина лет сорока пяти, в полном расцвете сил. Тёмно-карие глаза с живыми искорками, чёрные блестящие волосы, такая же борода, румянец во всю щёку — всё в лице дяди Жозефа говорило о здоровье, бодрости, силе.
— Дядя Жозеф, — бросился Кри-Кри к Бантару, — пусти меня в батальон школьников! Я отомщу за Дюфруа!